В специальных мусульманских школах Детройта и Чикаго учатся сотни людей. Они изучают арабскую письменность. Даже в Нью-Йорке у «черных мусульман» есть свой печатный орган и штаб. Движением этим в Нью-Йорке некоторое время руководил Малькольм Икс. Почему он назвал себя Иксом? Белые, некогда вылавливая негров в Африке и доставляя их в кандалах на американскую землю, лишили их свободы и собственных имен. Имена купленным рабам давали их владельцы. Вот почему вождь «черных мусульман» величал себя Иксом. Малькольм Икс утверждал, что неграм ни к чему бороться за общие школы, рестораны и магазины, что отмена сегрегации и равноправие могут испортить чернокожее население страны. Он требовал, чтобы неграм отдали три четверти территории южных штатов, чтобы оттуда выселили всех белых.
Но очень скоро лидер «черных мусульман» понял бессмысленность всей этой затеи и начал вслух высказывать свои сомнения в необходимости «черного мусульманства». Как раз в это время Малькольм Икс опубликовал автобиографию, в которой рассказал много правды о жулике — «наместнике Магомета», о его неблаговидных махинациях. Это не понравилось руководителям других экстремистских организаций, и они отстранили его от руководства. Тогда Малькольм Икс отправился в Африку «за благословением». Посетив несколько африканских государств, он создал новую, отдельную организацию — «Единство американцев и африканцев». Его лидерство и тут продолжалось недолго: в феврале 1965 года во время одного из выступлений на митинге оратора настигла пуля террориста. Черные расисты, так же как и белые, используют все средства для достижения цели.
Какая же разница между белым и черным расизмом?Все расисты, независимо от цвета кожи, похожи друг на друга как две капли воды. Один негр-учитель сказал мне: «Черный расизм порожден белым расизмом. Они не близнецы, это отец с сыном. И произошло это только по-
тому, что в нашей стране с большим опозданием проводится в жизнь линкольновская Прокламация об освобождении. Это опоздание принесет американскому народу еще много горя».У расизма нет родины, нет цвета, нет запаха, но расизм — это страшный яд, который составной частью входит в «американский образ жизни».Во всех больших городах Америки, где живет значительное количество негритянского населения, есть негритянские районы. В Нью-Йорке это Гарлем, в Чикаго — Саут-Сайд, в Лос-Анджелесе — Уоттс и т. д. Это настоящие негритянские гетто; летом тут, как правило, немыслимая духота и пыль, зимой — холод и сырость. «Всевышний никогда не предполагал, что белая и черная расы будут жить в условиях социального равенства. А то, чего не хотел создатель, не смогут сделать и люди». Слова эти произнес в штате Южная Каролина сенатор Д. Бернс. Когда слышишь или читаешь подобные высказывания государственных деятелей США, понимаешь, кто и в каких целях создал в США негритянские гетто.
125-ю стрит в Нью-Йорке называют негритянским Бродвеем. На этой улице по вечерам слепит глаза реклама, здесь много больших магазинов и маленьких кабаре, мрачных церквей и тайных притонов. Улица довольно широка, и все же на ней всегда тесно. Легковые машины, грузовики, ручные тележки — все, что на колесах и может катиться,— плотно забивают магистраль, которая выходит на очень большой и очень современный мост Трайборо через Ист-Ривер. Множество самых разнообразных запахов вырывается из дверей дешевых столовых, овощных лавочек, поднимается вместе с тучами мух над отбросами, лежащими вдоль тротуаров на всем протяжении улицы. К «букету» гарлемских «ароматов» прибавляются и запахи отработанного бензина, и пары алкоголя из брошенной бутылки из-под джина, и запах пота, который выжимает из черных спин знойная духота улицы.
В обе стороны от 125-й стрит расползаются совсем узенькие улицы. Они, как опавшими листьями, усеяны ржаво-коричневыми, старыми консервными банками, жалкими останками автомобилей устаревших марок, обрывками журналов и газет. Днем в этих кучах копошатся дети, а ночью безраздельно властвуют крысы. По вечерам люди из каменных мешков вылезают на улицу, чтобы насладиться единственным, что здесь не стоит денег,— жалким
подобием свежего воздуха. На ступеньках усаживаются дряхлые старики, высушенные, чахоткой молодые люди, в духоте вечера мучаются беременные женщины.Американцы — удивительные мастера сбивать коктейли. Джин, коньяк, ром и прочие «благородные» напитки они умеют смешивать в самых разнообразных дозах и самыми разнообразными способами. В ресторане, где «на чай» принято оставлять не меньше трех долларов, вам приготовят коктейль, в котором все составляющие его напитки удивительно красиво располагаются слоями соответственно весу и сочетанию красок.
Примерно таким же образом все американское общество разделено на слои соответственно цвету кожи и весу денежного мешка. Принудительное разделение людей имеет определенное название, которое нельзя спрятать под пологом рассуждений о свободе и правах человека. Название это — расизм. А в переводе на всем понятный язык — позор XX века.
— Тюрьмы, железные решетки и расизм для капиталистической действительности характерны так же, как деревья и цветы для сельского пейзажа,— сказал однажды мне видный американский писатель и журналист, сейчас уже покойный, Джозеф Норт.
Мы беседовали с ним в гостинице «Хилтон» в Нью-Йорке. Здесь собрались общественные деятели, журналисты и друзья Генерального секретаря Компартии США Гэса Холла, по случаю шестидесятилетнего юбилея этого славного сына американского народа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100