— Я охочусь за этим человеком пятнадцать лет. Плету сети, волосы седеют, я не уделяю жене достаточно внимания. Только и думаю о том, как прихватить его со спущенными штанами. И вдруг он прячется в канаве, стая волков гонится за ним, а мне хочется протянуть ему руку, налить чашку горячего чая и предложить полную амнистию.
— Чушь, — отрубил Оливер под взглядом умных глаз Брока, брошенным на него из-под полей соломенной шляпы.
— Когда речь идет о добрых делах, я тебе, конечно, не чета, Оливер. Тут двух мнений быть не может. Но по здравом рассуждении ты поймешь, что вопрос втом, кто найдет его первым. Ты или братья Орловы и их шустрые мальчики.
Оливер посмотрел на лужайку, туда, где стояла девушка, но она уже давно ушла. Нахмурил брови, выказывая недовольство сельского жителя постоянным шумом городского транспорта. Потом заговорил, громко и ясно, чеканя каждое слово:
— Я больше этим не занимаюсь. Я сделал для тебя все, что мог. Я хочу, чтобы Кармен и ее матери обеспечили защиту. Это все, что меня волнует. Я возьму другое имя и лягу на дно в другом месте. Этим я больше не занимаюсь.
— Тогда кто его найдет?
— Вы.
— У нас нет таких возможностей. Мы маленькие и бедные. Опять же англичане.
— Ерунда. У тебя целая армия секретных агентов. Я с тобой работал.
Но Брок покачал головой в категорическом отказе.
— Я не могу посылать моих людей в погоню за ним, Оливер, потому что понятия не имею, где его искать. Я не могу рассказывать о моей заинтересованности каждому полицейскому. Если Тайгер в Испании, мне надо на коленях ползти к испанцам. Со временем они известят меня, что он покинул пределы их страны, о чем я и сам мог бы прочесть в испанских газетах, если бы понимал испанский.
— Так выучи его, — грубо ответил Оливер.
— Если он в Италии, значит, ползти придется к итальянцам, если в Африке — к африканцам, если в Пакистане — к пакистанцам, если в Турции — к туркам, а результат будет тем же. При этом придется подмазывать ручку, не зная, а вдруг братья подмазали ее раньше и лучше. Если он решил укрыться в Карибском море, придется прочесывать каждый остров и подкупать каждый телеграфный столб, прежде чем удастся что-то узнать.
— Так начни охоту за кем-то еще. Кандидатов хватает.
— Но ты… — Брок откинулся на спинку шезлонга, с завистью посмотрел на Оливера. — Ты сможешь его почувствовать, предугадать его действия, залезть в его шкуру. Ты знаешь его лучше, чем себя. Ты знаешь его дома, его привычки, его женщин, знаешь, что он закажет на завтрак, до того, как он обратится к официанту. Он у тебя здесь, — Брок прижал руку к груди, словно не слыша шепота Оливера: «Нет, нет». — У тебя за спиной останутся три четверти пути, прежде чем я сделаю первый шаг. До тебя дошло?
Оливер повертел головой, совсем как Сэмми Уотмор. Подумал: «Ты в конце концов убьешь своего отца, этим все закончится. Я этого делать не буду, слышишь меня? Я этим наелся досыта. Наелся четыре года тому назад, до того, как начал».
— Найди себе какого-нибудь другого сукиного сына, — пробурчал он.
— Это же старая песня, Оливер. Братец Брок встретится с ним в любое время, в любом месте, без камня за пазухой. Это все, что я прошу ему передать. Если он не вспомнит меня, напомни. Молодой таможенник Брок из Ливерпуля, которому он посоветовал найти другое занятие после задержания груза турецкой стали. Брок готов его принять, так и скажи. Дверь Брока открыта двадцать четыре часа в сутки. Я даю ему слово.
Обхватив грудь руками, Оливер начал раскачиваться, словно в молитве.
— Никогда.
— Что никогда?
— Тайгер на это не пойдет. Не предаст. Это моя работа — не его.
— Пустые слова, и ты это знаешь. Скажи ему, что Брок верит в конструктивные переговоры, как верил и раньше. У меня большие возможности, и среди них возможность забывать. Причуды памяти, так и скажи ему. Я забываю, он вспоминает. Никакого публичного осуждения, ни суда, ни тюрьмы, ни конфискации активов, при одном условии: он вспомнит все, что нужно. Разговор будет личный, только он и я, а итогом станет гарантия неприкосновенности. Поздоровайся с Агги.
Высокая девушка принесла только что заваренный чай.
— Привет, — кивнул Оливер.
— Привет, — отозвалась Агги.
— Что он должен вспомнить? — спросил Оливер, когда она отошла от стола.
— Я забыл, — ответил Брок, но добавил: — Он догадается. Как и ты. Мне нужна Гидра. Копы, которым он платил. Более чем хорошо оплачиваемые слуги народа, которые соглашались получать от него вторую пенсию. Карманные члены парламента, адвокаты, финансисты, отмывающие грязные деньги с адресами в фешенебельных районах. Не в других странах. Заграница пусть разбирается сама. В Англии. На нашей улице. В соседнем доме… — Оливер обхватил руками колени, уставился в траву под ногами, будто увидел там свою могилу. — Тайгер — твой Эверест, Оливер. Он не покорится тебе, если ты будешь от него уходить, — твердо проговорил Брок, доставая из внутреннего кармана затертый кожаный бумажник, который его жена Лайла подарила ему на тридцатилетие. — В своих странствиях не встречал этого парня? — небрежно спрашивает он и протягивает Оливеру черно-белую фотографию плотного лысого мужчины, выходящего из ночного клуба под ручку с молодой женщиной, одежда которой скорее обнажает, чем скрывает. — Давний приятель твоего отца по Ливерпулю. Сейчас занимает очень высокий пост в Скотланд— Ярде и имеет прекрасные связи по всей стране.
— Почему он не носит парик? — брезгливо спросил Оливер.
— Потому что он чертовски нагл, — зло ответил Брок. — Потому что у всех на виду делает то, что другие злодеи не позволяют себе даже в укромном месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115