Последним в папке оказался «горяченький» отчет на одну страницу, поступивший от «онанистов», засевших по ту сторону реки, — без подписи, заголовка и указания источника, — который Кавендиш назвал алмазом чистой воды, золотом высшей пробы, шеф, истинным перлом. Да люди Вэна просто с ума посходят!
— Какой ублюдок это написал? — спросил Хэтри, никогда не упускавший возможности раздать всем сестрам по серьгам.
— Лаксмор, шеф.
— Та самая задница, что провалил к чертовой матери всю нашу операцию на Фолклендах?
— Он самый, шеф.
— Да, через цензурный отдел материал не проходил, это ясно.
Тем не менее Бен прочел отчет дважды, что было для него совершенно нехарактерно.
— Это правда? — спросил он Кавендиша.
— Ну, в достаточной степени, шеф, — ответил тот с осторожностью и умеренностью, отличавшей все его высказывания. — Частично правда. Не думаю, что залежится на полке. Прочитав все это, ребята Вэна могут сразу схватиться за оружие.
Хэтри бросил ему листок.
— По крайней мере, в первый раз будут знать, что им делать, мать их за ногу, — проворчал он и коротко и злобно кивнул Тагу Кирби, третьему убийце, как метко окрестил его Кавендиш. Таг ворвался в комнату, даже не вытерев большие ноги, и тут же принялся озираться в поисках врага.
— А что, эти янки еще не прибыли?! — рявкнул он.
— Будут с минуты на минуту, Таг, — мягко заверил его Кавендиш.
— Опаздывают на собственные похороны, — заметил Кирби.
Главным преимуществом квартиры Джеффа было то, что располагалась она в самом сердце Мэйфер [28], имела запасной выход на Клэриджиз, все вокруг было обнесено железной изгородью и строго охранялось, поскольку рядом жили сплошь разные знаменитости, дипломаты и члены парламента, а в самом конце узенького проулка находилось итальянское посольство. И в то же время его отличали столь приятные собравшимся безликость и анонимность. Ты мог быть кем угодно — уборщиком, поставщиком продуктов, курьером, лакеем, охранником, мальчиком-партнером по сексу, хоть командиром всей галактики. Никому не было до этого дела. А Джефф работал открывателем дверей. Он знал, как подобраться к людям власти, как их свести. Имея под боком Джеффа, ты мог расслабиться и ждать, что будет дальше. Что, собственно, и происходило в данный момент: трое британцев и двое их американских гостей сидели за столом, обслуживали себя сами, как было заранее договорено, и поглощали ленч, состоявший из копченой семги, выловленной в окрестностях имения Кавендиша в Шотландии, перепелиные яйца, фрукты и сыр. На десерт подали знаменитый фирменный пудинг Джеффа, приготовленный его старой нянюшкой.
А запивали все это чаем со льдом и аналогичными напитками, поскольку сегодня, по словам все того же Джеффа Кавендиша, алкоголь за ленчем считался в Вашингтоне отметиной дьявола.
И никто не доминировал за этим круглым столом. Есть куда деть ноги. Стулья такие мягкие и удобные. Телефоны отключены. Уж кто-кто, а Кавендиш умел создать для людей комфорт. И девочки примчатся, если кому-то захочется. Достаточно попросить Тага.
— Нормально долетели, Элиот? — спросил Кавендиш.
— О, прямо как на небесах побывал, Джефф. Просто обожаю эти маленькие тряские самолетики. И приземление в Нортхолте прошло приятно. Мне нравится Норт-холт. Оттуда на вертолете прямо до Бэттерси, грандиозно! Прекрасная электростанция.
С Элиотом никогда не поймешь, иронизирует он или все время такой? Ему тридцать один, южанин, выходец из Алабамы. Медлительный, немного флегматичный парень, за исключением тех случаев, когда переходит в нападение. Он был юристом и журналистом, имел собственную колонку в «Вашингтон Тайме», на страницах которой до недавнего времени показушно дискутировал с разного рода знаменитостями. Высокий и сухощавый, с мертвенно-бледным, худым, сплошь кожа до кости, лицом. Носит очки. Опасен и непредсказуем.
— Хотите вечерком побродить по магазинам или сразу домой? — ворчливо осведомился Таг Кирби, всем своим тоном давая понять, что последнее для него было бы предпочтительнее.
— К сожалению, Таг, нам сразу же после окончания этого ленча придется вылететь обратно, — ответил Элиот.
— Стало быть, не собираетесь засвидетельствовать почтение своему посольству? — с глупой улыбкой спросил Таг.
То было шуткой. Таг не слишком часто позволял себе пошутить. Госдепартамент США был последним на земле местом, где должны были знать о визите Элиота или полковника.
Сидевший рядом с Элиотом полковник мелко и часто пережевывал кусок семги.
— Какие тут могут быть у нас друзья, Таг, — простодушно заметил он. — Кругом одни «голубые».
В Вестминстере Таг Кирби был известен под прозвищем Министр с Очень Длинным Портфелем. Частично этим титулом он был обязан своим сексуальным приключениям, но по большей части объяснялось это тем, что ему не было равных по участию в разного рода консультативных советах и руководящих организациях. Остроумцы поговаривали, что не было в стране или на Среднем Востоке ни одной оборонной компании, которая не была бы обязана Тагу Кирби или которой бы этот Таг Кирби не обладал. В нем сразу чувствовалась сила, а в каждом движении сквозила угроза. У него были широкие жирные плечи и густые черные, словно накладные, брови. И маленькие глупые глазки, словно у быка. Даже во время еды его крупные кулаки оставались напряженно сжатыми.
— Эй, Дирк, а как поживает Вэн? — спросил через стол Хэтри.
Бен Хэтри снова включил свое легендарное очарование. Никто не мог ему противостоять. А улыбка была сравнима разве что с солнцем, выглянувшим из-за облаков. Полковник тут же просиял.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134