За время и материалы. Накладные расходы. Парковка. – Он показал на ноготь большого пальца. – Мой коллега поранил себе руку вот тут. Рана может оказаться серьезной.
Смайли взглянул в лицо мальчишки и не нашел в нем ничего человеческого.
– Ты мне ничего не починил. Только напортил. Скажи своему приятелю, чтоб слез с машины.
Мальчишки посовещались – казалось, они и сами еще толком не договорились. Все это происходило на глазах у толпы – они медленно пихали друг друга плечами, их жестикуляция никак не соответствовала словам. Они говорили о природе, о политике, и их абстрактный диалог мог бы тянуться до бесконечности, если бы мальчишка, лежавший на капоте, не встал, чтобы придать большую убедительность своим высказываниям. При этом он отодрал «дворник», точно какой-то цветок, и протянул его старику. А Смайли поехал прочь; взглянув в зеркальце заднего вида, он увидел безликую массу со стариком в центре, смотревшую ему вслед. Никто не помахал ему на прощание.

Смайли ехал не спеша, взвешивая свои шансы, а «опель» грохотал, как старая пожарная машина. По всей вероятности, мальчишки еще что-то с ней учинили, что-то такое, чего он не заметил. Он и раньше покидал Германию, приезжал и уезжал нелегально, охотился, когда был в бегах, и хотя он постарел и находился сейчас в другой Германии, чувство было такое, будто он снова в бегах. Он понятия не имел, звонил ли кто-нибудь из кемпинга в полицию, – просто считал это свершившимся фактом. Катер не был заперт, и его тайна наверняка раскрыта. Те, кто тогда отводил глаза, сейчас, как добрые граждане, первыми побегут с доносом. Он уже встречался с таким раньше.
Он въехал в приморский городок, сзади по-прежнему погромыхивал багажник – если это, конечно, багажник. «А может, это глушитель, – пришло в голову Смайли. – Я ведь попал в рытвину по пути в кемпинг». Утренний туман сменился не по сезону жарким солнцем. Деревьев не было. Вокруг разливалось поразительное сияние. Было еще рано, и пустые извозчичьи коляски стояли в ожидании первых туристов. Песок был изрыт ямками, которые поклонники солнца понаделали летом, спасаясь от ветра. Смайли слышал металлическое позвякиванье, эхом отдававшееся при его проезде от витрин магазинчиков с расписными вывесками, а солнечный свет, казалось, лишь усиливал этот звук. Проезжая мимо жителей, он видел, как те поднимали голову и смотрели вслед его невообразимо грохотавшей машине.
«Машину заметят», – подумал он. Даже если в кемпинге никто не запомнил номера, разбитый багажник выдаст его. Он свернул с главной улицы. Солнце действительно светило уж слишком ярко. «Приезжал мужчина, герр вахтмейстер, – скажут они полицейскому патрулю. – Сегодня утром, герр вахтмейстер. Назвался другом, заглянул в моторку и уехал. Ни о чем нас не спрашивал, капитан. Такой спокойный. Он выудил туфлю, герр вахтмейстер. Представляете – туфлю!»
Смайли ехал к вокзалу, следуя указателям, выискивая место, где можно было бы оставить машину на весь день. Вокзал массивный, из красного кирпича, должно быть, построили еще до войны. Он проехал мимо и слева обнаружил большую автостоянку. Стоянку прочерчивала череда облетающих деревьев – кое-какие машины уже засыпало листьями. Автомат принял у него деньги и выдал карточку, которую следовало приладить к ветровому стеклу. Он развернулся и стал среди машин, постаравшись заехать багажником как можно дальше на грязную обочину. Он вылез из машины, и удивительное солнце пощечиной ударило его по лицу. В воздухе не ощущалось ни дуновения. Он запер машину и положил ключи в выхлопную трубу, не вполне сознавая зачем, – разве что из чувства вины перед компанией, дающей напрокат автомобили. Носком ботинка забросал планку с номером листьями и песком, так что она почти скрылась под ними. Через какой-нибудь час в такой день бабьего лета здесь будет сотня, а то и больше машин.
Смайли заметил на главной улице магазин мужской одежды. Купил там льняной пиджак и ничего больше, так как людей, которые покупают экипировку полностью, запоминают. Пиджак он не надел, а понес в пакете. В боковой улочке, полной маленьких магазинчиков, купил безвкусную соломенную шляпу, а в писчебумажном магазине – карту этого района для отдыхающих и расписание поездов, обслуживающих Гамбург, Шлезвиг-Гольштейн и Нижнюю Саксонию. Шляпы он тоже не надел, а приобщил к пиджаку. От неожиданно нагрянувшей жары он вспотел. Жара его раздражала, будучи столь же нелепой, как снег летом. Он зашел в телефонную будку и снова стал изучать телефонные справочники. В Гамбурге Клаус Кретцшмар не числился, а в одном из справочников по Шлезвиг-Гольштейну Смайли нашел Кретцшмара, жившего в местечке, о котором Смайли никогда и слыхом не слыхивал. Он принялся изучать карту и обнаружил маленький городок, который находился на главной железнодорожной магистрали, ведущей в Гамбург. Это ему очень понравилось.
Отогнав от себя все остальные мысли, Смайли решил спокойно подвести итоги. Как только полицейские найдут машину, они сразу обратятся в компанию по аренде автомобилей в Гамбурге. Как только они поговорят с компанией и выяснят его имя и описание внешности, в аэропорту и во всех узловых пунктах установят наблюдение. Кретцшмар – ночная птица и встает поздно. Городок, где он жил, находился в часе езды на поезде.
Смайли вернулся на вокзал. Главный зал представлял собой вагнерианский вариант готического дворика со сводчатым потолком и огромным окном-витражом, сквозь который разноцветные солнечные лучи падали на керамический пол. Из телефонной будки Смайли позвонил в гамбургский аэропорт и назвался «Стэндфаст, с инициалом Джен», то есть тем именем, какое стояло в паспорте, взятом из сейфа его лондонского клуба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135