– Гектор не удостоился. Добудьте Макса и о'кей – Владимир раскроет предмет. А Гектор пока должен молчать и выполнять поручения.
Какой-то момент казалось, что Тоби снова примется отговаривать Смайли.
– Джордж, послушайте, старик просто полностью выжил из ума, – начал он. – Отто Лейпциг абсолютно его захомутал. – Затем глянул на замкнутое и неприступное лицо Смайли и удовольствовался лишь тем, что повторил совершенно возмутительное требование Отто Лейпцига: – Владимир должен вручить документ лично Максу по всем Московским правилам: никаких посредников, никакой переписки. Предварительную подготовку они провели по телефону…
– По телефону между Лондоном и Гамбургом? – прервал его Смайли, самим своим тоном давая понять, что эта новая для него информация весьма нежелательна.
– Он сказал мне, что они разговаривали кодом. Старые друзья, они знают, как дурачить. Но с доказательствами – никаких игр, говорил Влади, с доказательствами – никакого одурачивания. Ни по телефону, ни по почте, ни грузовиком – тут нужен верблюд – и точка. Влади помешан на соблюдении безопасности, о'кей, мы-то это знаем. Отныне действуем только по Московским правилам.
Смайли вспомнил про свой телефонный звонок в Гамбург в субботу вечером и снова подумал: интересно, откуда говорил Отто Лейпциг?
– Как только Цирк сообщит, что заинтересован, – продолжал Тоби, – Цирк выплачивает Отто Лейпцигу пять тысяч швейцарских франков в качестве гонорара за доступ к материалу. Джордж! Пять тысяч швейцарских франков! В качестве задатка! Только за право участия в игре! Затем – нет, Джордж, вы должны это выслушать – Отто Лейпцига привозят самолетом в Англию на конспиративную квартиру для снятия информации. Я хочу сказать, Джордж, я в жизни не слыхивал подобного бреда. Хотите услышать остальное? Если, выслушав Отто Лейпцига, Цирк захочет купить материал, – хотите услышать, сколько он запросил?
Смайли, конечно же, хотел.
– Пятьдесят косых в швейцарских франках. Может, выпишете мне чек?
Тоби ждал возгласа возмущения, но его не последовало.
– Все Лейпцигу?
– Несомненно. Такие условия поставил Лейпциг. Где еще найдете такого психа?
– А что Владимир просил для себя?
Небольшая заминка.
– Ничего, – нехотя произнес Тоби. И, похоже, чтобы избавиться от сказанного, снова взвихрил волну возмущения: – Баста. Итак, теперь Гектору оставалось только лететь в Гамбург на собственные денежки, сесть на поезд, идущий на север, и разыграть зайца для какой-то сумасшедшей игры в ловушки, которую затеял Отто Лейпциг с восточными немцами, русскими, поляками, болгарами, кубинцами, а также, без сомнения, будучи человеком современным, с китайцами. Я сказал ему – Джордж, послушайте меня, – я сказал ему: «Владимир, дружище, извините, но хоть раз уделите мне внимание. Скажите, что в жизни может быть такого важного, чтобы Цирк заплатил из своего драгоценного змеиного фонда пять тысяч швейцарских франков за какую-то дохлую встречу с Отто Лейпцигом? Мария Каллас никогда столько не получает, а, поверьте, поет она много лучше Отто». Он схватил меня за плечо. Вот тут. – Тоби показывает. – Сжал плечо, точно это апельсин. У старика силенок еще хватало, уж можете мне поверить. «Привезите мне документ, Гектор». Говорил он по-русски. Там место очень тихое, в этом музее. Вокруг все мгновенно приутихли, прислушиваясь. У меня возникло скверное чувство. А он заплакал. «Ради всего святого, Гектор, я старый человек. У меня нет ног, нет паспорта, нет никого, кому я мог бы верить, кроме Отто Лейпцига. Поезжайте в Гамбург и возьмите документ. Когда Макс увидит доказательство, он мне поверит – Макс умеет верить людям». Я попытался успокоить его, делал намеки. Говорил, что с эмигрантами нынче никто не хочет возиться, политика изменилась, новое правительство. Посоветовал: «Владимир, поезжайте домой, сыграйте в шахматы. Послушайте, я как-нибудь зайду в библиотеку, может, вместе сыграем». Тут он мне ответил: «Гектор, я все это затеял. Я приказал Отто Лейпцигу выяснить ситуацию. Я послал ему денег для проведения основной работы, все, что имел». Послушайте, это же был старый, разочарованный человек. Забудьте об этом.
Тоби умолк. Смайли не шевелился. Тоби встал, подошел к буфету, налил две рюмки чрезвычайно посредственного хереса и поставил одну на столик, рядом со статуэткой Дега, сказав: «На здоровье». Он осушил свою, но Смайли по-прежнему сидел неподвижно. Тоби тут же зашелся от гнева и ярости.
– Значит, я убил его, Джордж, о'кей? Это ошибка Гектора, о'кей? Гектор лично всецело ответственен за смерть старика. Этого мне только не хватало. – Он беспомощно выбросил руки вверх. – Джордж! Наставьте меня, Джордж! Значит, ради этой истории мне следовало ехать в Гамбург, неофициально, без прикрытия, без няньки? Знаете, где там проходит граница Восточной Германии? В двух километрах от Любека? Меньше? Помните? В Травемюнде надо держаться левой стороны улицы, не то по ошибке можно стать перебежчиком. – Смайли даже не улыбнулся. – А если бы мне удалось вернуться, я должен был позвать Джорджа Смайли, пойти с ним к Солу Эндерби, постучать, точно бродяга, в заднюю дверь… «Впустите нас, пожалуйста, Сол, у нас абсолютно верная информация от Отто Лейпцига, всего пять косых в швейцарских франках за то, что он вам расскажет о вещах, совершенно запрещенных по законам бойскаутов». Мне так следовало поступить, Джордж?
Смайли достал из внутреннего кармана потрепанную пачку английских сигарет. Из пачки вынул самодельный снимок и молча передал его через столик Тоби.
– Кто второй мужчина? – бесстрастно спросил Смайли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135