Как когда-то Святая Мать, надо отдавать все свои силы ребенку.
– Да, конечно, я только хотела…
– Я знаю, моя хорошая. – Гизелла потрепала ее по руке. – Но не рассказывай этого никому. Все ждут, что ты некоторое время не будешь показываться.
– О, если б это был мальчик! – воскликнула Мечелла. – Я буду такой, как хочет Арриго, и как хотите вы, и Великий герцог, и люди…
– Каррида! Ты же слышала, что сказал Косей. Будь такой, какая ты есть. Мы с ним уже полюбили тебя, и все видят, что Арриго тебя обожает! Стоило лишь взглянуть на его лицо, как сразу все стало ясно. Я чуть не расплакалась там, в храме, увидев, какой он счастливый, и за это мне надо благодарить тебя.
– Ваша светлость., – Гизелла. Зелла, если угодно. – Она вдруг захихикала, как маленькая девочка. – Зелла и Челла! Вот ужас!
Смех Великой герцогини оказался заразительным.
– Так это хотя бы случайно! А вот в Южном Гхийасе есть одна семья по фамилии де Лозиа, и своих трех дочерей они назвали Розиа, Тамозиа и…
– Зозиа! – догадалась Гизелла и завопила от восторга, когда Мечелла кивком подтвердила ее догадку. – Надеюсь, бедняжки как можно скорее выйдут замуж!
– Розиа вышла, еще до моего отъезда. – Мечелла смеялась так сильно, что еле выговорила последние слова. – За барона де Прозиа! Когда обе они наконец восстановили дыхание, Гизелла сказала:
– Ну почему люди вытворяют такое с невинными детьми? Довольно грустно, если в семье наследуется какое-нибудь внешнее уродство – огромные уши или, например, косоглазие, но это…
– А что передается в семье Грихальва? Что имел в виду Великий герцог?
– Ничего особенно важного или интересного. Они все хорошие художники – одни лучше, другие хуже. Например, тот, кого ты видела в Ауте-Гхийасе, Дионисо, блестяще пишет портреты, но пейзажи рисовать не умеет. Верховный иллюстратор Меквель – ты его скоро увидишь, он замечательный человек, именно он напишет “Рождение”, когда появится на свет твой ребенок. – может набросать розу карандашом на обрывке бумаги, и ты поклянешься, что чувствуешь ее аромат! Почти все Грихальва талантливы, но у каждого свой особый дар. Все люди чем-то отличаются друг от друга.
– Понятно. Но он как-то упомянул Тасию Грихальва, любовницу Арриго.
Гизелла заморгала.
– Кого? Ее? Как может тебя волновать то, что давно прошло!
– Спасибо вам, что вы не отрицаете, что он был.., увлечен ею, – сказала Мечелла непринужденно и с достоинством. – Нет, я не беспокоюсь. Мне просто любопытно. Она.., будет при дворе?
Гизелла пожала плечами.
– Между Грихальва и до'Веррада уже несколько веков существует соглашение. Когда-то очень давно была еще семья Серрано, соперничавшая с Грихальва. Но Грихальва настолько превзошли всех других художников, что Серрано постепенно исчезли. Тем не менее существует политическое соглашение, согласно которому Грихальва поставляют не только Верховных иллюстраторов для Тайра-Вирте, но и молодых хорошеньких женщин для…
– Я знаю. Мой брат Энрей рассказал мне об этом. Что ж, это кажется очень разумным.
– Да, и до сих пор все заинтересованные стороны были довольны. Вот мы с Лиссиной, бывшей любовницей Косей, большие, подружки. Она замечательная женщина, ты тоже полюбишь ее, вот увидишь. Ты не устала? Может, поговорим об этом потом?
– Если вы не торопитесь, я предпочла бы услышать все теперь.
– Эйха, как хочешь. – Гизелла слегка улыбнулась, склонив голову набок. – Когда я только приехала сюда из Гранидии, я была такой же неопытной девочкой, и Лиссина, как если бы она была моей старшей сестрой, помогла мне разобраться во всех тонкостях этикета и сложных отношениях между придворными. Ты молода и очень красива. Арриго взял тебя в жены, ты – мать его будущего ребенка. Никакая любовница не может сравниться с тобой, уверяю тебя, я знаю это по собственному опыту!
– Но.., но если она все еще хочет его, – сказала девушка, не поднимая глаз.
– Любовницы знают, что, когда наследник женится, их время уходит, – твердо сказала Гизелла. – Ради собственного положения в обществе они не будут поднимать шум или делать глупости. И каждый до'Веррада заботится о чувствах своей жены. Коссимио предложил мне отослать Лиссину от двора, но я ответила, что это просто глупо, ведь мы с Лиссиной к тому времени уже подружились, и кроме того она собиралась замуж за барона до'Дрегеца, а его не отошлешь, зачем же поднимать шум! Я и так знала, что он меня любит.
– Гизелла.., я не такая хорошая, как вы. Я не хочу, чтобы эта Грихальва была здесь, рядом со мной – и с Арриго.
– Я понимаю, но, мне кажется, ты скоро увидишь, что беспокоиться не о чем. Тасия знает свой долг и свое место. А теперь не думай обо всем этом, каррида, и разреши мне прислать тебе горничную, она поможет освободиться от этой душной одежды. Я разбужу тебя к обеду. После этого мы выйдем на балкон и покажем себя людям, будет еще одно шествие. Это очень красиво – факелы, люди танцуют и поют. – Она опять хихикнула. – Когда я впервые встречала здесь Провиденссию, мы с Лиссиной позаимствовали платья у горничных и выскользнули из Палассо, чтобы смешаться с толпой. Как мы танцевали и какие у нас были красивые кавалеры! И, представляешь, одним из них оказался Косей!
– Эн веррейо? – засмеялась Мечелла. – Правда?
– Эн верро, – улыбаясь, поправила ее Гизелла. – Мы с ним были очень молоды и устали от придворной жизни. Друг другу мы ничего не сказали, боялись разочарования. А на следующий день он увез меня в Чассериайо, наш охотничий домик, и всю осень мы прожили там вдвоем, с одним-единственным слугой! Ты выросла в стране, где двор больше нашего, и с детства привыкла к утомительным обязанностям придворной жизни, но, может быть, и тебе когда-нибудь понадобится Чассериайо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112