* * *
— «...Скажи Майклу, когда увидишь его, пусть вспоминает обо мне, особенно во время чаепития по-японски. И пусть пьет свой зеленый чай из моей фарфоровой чашки — она так ему нравилась. Это и правда необычайно ценная вещица. Еще у меня перед глазами отчего-то так и стоит то место, где вы с ним чуть не погибли. Увы, даже летом там не бывает ни одной цапли».
Одри замолчала. Она дословно процитировала загадочное письмо отца.
Масаси раздумывал над услышанным.
— Фарфоровая чашка. Вы помните ее?
— Конечно, — подтвердила Одри. — Отец привез ее из Японии.
Масаси быстро спросил:
— Недавно?
— Нет, много лет назад. Наверное, сразу после войны. Тогда это скорее всего не то, подумал Масаси.
— А то место, о котором он упоминает. Там, где вы с Майклом чуть не погибли. Это здесь, в Японии?
— Нет. Я здесь впервые. Это место в Штатах.
— Простите?
— В Америке.
— Чем оно примечательно для вашего отца?
— Полагаю, тем, что он сказал. — Она на мгновение задумалась. — Отец тогда страшно испугался. Был снегопад, и...
В этот миг дверь резко распахнулась, и в комнату влетел Каэру. Он был очень возбужден.
— В чем дело? — гневно спросил Масаси. Тон оябуна мгновенно отрезвил Каэру. Он поклонился и, отдышавшись, сказал:
— Прошу прощения, Масаси-сан, но прибыл посыльный с пакетом.
— Оставь меня, — все так же гневно произнес Масаси, — не видишь разве, что я занят?
— Простите, оябун, — испуганно сказал Каэру. — Я не посмел бы вам мешать, но дело крайне срочное. Посыльный настаивает на том, чтобы передать пакет лично вам в руки. Похоже, это действительно очень важно.
— Хорошо, — недовольно сказал Масаси. Он повернулся к Одри с извиняющейся улыбкой. — Я совсем ненадолго. Отдохните, а когда я вернусь, продолжим наш разговор.
— Хорошо. А как насчет телефона? Я хотела бы позвонить матери.
— Всему свое время, — весело ответил Масаси. — Я оставлю за дверью своего человека, чтобы вас никто не беспокоил.
— Но... — Одри замолчала, так и не успев ничего сказать. Масаси быстро вышел за дверь.
Она почувствовала, как слезы подступают к глазам. Ей не терпелось вырваться отсюда, вернуться домой, к маме, к Майклу. Майкл! Ты жив, Майкл?! Одри хотелось кричать.
Она постаралась взять себя в руки. Хватит себя жалеть, разнюнилась, немедленно прекрати. Одри подошла к двери и попыталась ее открыть. Дверь не подалась. Странно, подумала она и пожала плечами. Еще одна мера предосторожности? Странно, очень странно.
Одри принялась мерить шагами комнату. «Я здесь в полной безопасности», — убеждала она себя. Подошла к сёдзи и отдернула их. За грязным, мутным стеклом темнел причал. Река, решила Одри, разглядев за полосой темной воды здания и людскую суету. Склад у речного причала. Ей стало немного легче оттого, что догадка оказалась верна.
Одри отвернулась от окна. Ее взгляд рассеянно скользнул по комнате и остановился на двери. Ручка медленно поворачивалась, кто-то пытался открыть дверь. Странно, подумала Одри, у них же есть ключ. Она подошла поближе и прислушалась. Между дверью и косяком что-то просунули, послышался негромкий щелчок, и дверь распахнулась.
В комнату ворвался незнакомый человек. Одри испуганно отступила. За спиной человека она увидела распластавшегося на полу охранника, которому поручил ее Масаси. Господи, подумала Одри, они нашли меня.
Девушка попыталась выскочить вон, но человек схватил ее. Попробовала крикнуть, однако его рука крепко зажала ей рот. Ужас волной подкатил к горлу.
* * *
Один из гангстеров, осмотрев все дворовые постройки, вернулся к храму, где встретился с другим боевиком. Оба промокли насквозь. Они поняли друг друга без слов и молча вошли в храм, не обращая внимания на протестующих монахов. Внутри они обнажили свои катаны. Методично и неторопливо обследовали главную молельню. Казалось, им глубоко плевать, что это святилище. Монахи с каменными лицами наблюдали за их действиями. Боевики были совсем еще молодыми парнями, души которых никогда не знали ничего святого. Еще несколько месяцев назад, до тоге как вступить в ряды якудзы, они раскатывали по Токио на мотоциклах без глушителей, проводили большую часть времени в барах; их кожаные куртки распугивали по вечерам прохожих. Что они могли знать о Синто, священных рощах, храмах, о духах ками? Их интересовали неоновые огни вечернего города, быстрая езда, девушки и выпивка. Их сердца были полны ненависти и страха. Любой желающий мог без труда подобрать к ним ключик и полностью подчинить себе, направив их ненависть в нужное русло. У Масаси хватало таких парней. Они слепо повиновались ему, не раздумывая над тем, что творят.
Один из боевиков с отталкивающей рябой физиономией подошел к священному шнуру и уставился на занавеску. Так-так, подумал он, там что-то есть. Сейчас проверим. Взмахом меча он разрубил священный шнур и осторожно приблизился к занавеске. Второй, постарше, с заметной лысиной, все еще стоял в дверях храма. Боковым зрением он уловил на улице движение. Бандит выскочил из храма и увидел, как из боковой двери выскользнула женская фигура. Лысый довольно улыбнулся.
Он не побежал за девушкой, а, пройдя через молельню храма, вышел к центральной лестнице. Он миновал крытую площадку, где под порывами ветра жалобно звенели колокольчики, быстро сбежал по каменным ступеням. Лысый знал, куда направляется женщина. Он уже подходил к машине, оставленной у подножия горы. На заднем сиденье он видел катану. Он знал, что следует делать.
Он добрался до автомобиля первым и спрятался за большой скрипучей сосной. Ждать пришлось недолго. Между деревьями появилась бегущая человеческая фигура.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170