Это был необычный игорный дом — здесь играли по-крупному. Хонно с интересом разглядывала представителей якудзы, чьи тела были покрыты характерными татуировками, выполненными настолько искусно, что в сумеречном свете казались живыми. На столы они время от времени бросали толстые пачки денег. Хонно начала рассматривать других игроков: тщательно одетые, серьезные мужчины, каких она видела каждый день в своем офисе, сосредоточенно следили за ходом игры.
Фукуда наклонился к ней и тихо сказал:
— Третий человек слева от вас. С тоненькими усиками, видите? Его ставки самые высокие во всем игорном заведении. Это главный администратор Каги. Смотрите, какими суммами он ворочает!
Хонно, не отрываясь, следила за игрой и увидела, как тот в течение часа проиграл ни много ни мало шесть с половиной миллионов йен — пятьдесят тысяч долларов. К моменту проигрыша волосы высокопоставленного чиновника растрепались, галстук съехал на сторону, лицо покрылось потом. Он, видимо, уже проиграв раньше все наличные деньги, с лихорадочно блестящими глазами, выписывал расписку на проигранные только что пятьдесят тысяч долларов. Закончив писать, он передал клочок бумаги соседу, тот передал его из рук в руки другим игрокам, так расписка дошла до другого конца стола, где стоял лысый человек. Его голый череп был покрыт татуировкой, изображавшей дракона. Лысый взял бумажку, прочел ее. Затем посмотрел — и Хонно со страхом заметила это, — на Фукуду. Фукуда почти незаметно кивнул головой — и лысый, спрятав расписку в нагрудный карман, бросил на стол три толстые пачки денег, которые тем же путем вернулись к чиновнику. О, всесильный Большой Эзу, везде он!
Покинув игорный дом, Хонно и Фукуда направились в третье место по списку, и там Хонно еще раз убедилась в том, как далеко простирается власть Большого Эзу. Они приехали на окраину района Синдзюку. Хонно никогда не бывала здесь, но знала, что это место пользуется дурной славой и находиться тут ночью было небезопасно — кого только не встретишь на улицах в такое время суток! Все представители токийского дна, скрываясь днем, ночью выползали из своих грязных нор.
— Не бойтесь, госпожа, — сказал Фукуда, словно прочел мысли Хонно. — Вы же со мной.
В третий раз они вышли из комфортабельного «Мерседеса» на омытые дождиком улицы Токио. Хонно почувствовала особый запах, такой запах бывает в любом городе, в том месте, где обитают обездоленные, больные телом и душой люди, безработные, калеки и прочие — так называемые отбросы общества.
«Мерседес» остановился недалеко от моста, на котором сгрудились грузовики, имевшие право ездить по улицам города только ночью. Фукуда не повел Хонно на мост, а увлек ее за собой вниз, под мост. Она слышала плеск волн, ударяющихся о деревянные опоры моста; сильный запах гниения бил в ноздри. Под мостом находился бар — место свиданий всякого людского сброда, где за деньги можно было купить абсолютно все.
Внутри бар освещался неприятным для глаз малиновым светом, и в этом свете Хонно видела красиво одетых и причесанных женщин, сидящих на коленях у моряков, бизнесменов низкого пошиба, не имевших денег на более приличное заведение, например, в Нихонбаси или Гиндзе, там в барах стакан спиртного стоил таких денег, что даже у Хонно, принадлежавшей к среднему, зажиточному классу, дух захватывало.
— Человек, сидящий прямо напротив вас, — неожиданно сказал Фукуда, — вон тот, с густой седой шевелюрой, тоже работает на Кагу. Его привели в подобное место сексуальные пристрастия, он не хочет попадаться на глаза никому из знакомых и уверен, что в этот бар никто из его окружения никогда не заглянет.
— Вот он и ошибся, — усмехнулась Хонно. — Вы же его узнали.
— Это совсем другое дело. Большой Эзу — владелец этого заведения. Вы даже не представляете, сколько полезной информации можно получить в подобных барах. А теперь внимательно посмотрите, с кем проводит время любитель сексуальных извращений.
Хонно пригляделась к яркой, эффектной женщине, сидевшей в объятиях чиновника, когда проходила мимо парочки, поняла, что женщина — переодетый мужчина, транссексуал.
Выйдя на свежий воздух, Хонно вздохнула полной грудью. Даже моросящий дождик ее обрадовал. Благодаря ему вонь не казалась уже такой сильной. Однако она с удовольствием нырнула в «Мерседес».
Они доехали до отеля «Кэпитал Токио» в районе Акасака, миновали его и остановились у кофейни «Оригами», славящейся тем, что там подавали знаменитые немецкие оладьи с яблоками. У Хонно не было аппетита, и она молча наблюдала за тем, как Фукуда сначала расправился со своей порцией, а потом принялся и за ее. Через пять минут, когда с едой было покончено, Фукуда, словно по приказу, резко повернулся в сторону входной двери. Хонно тоже посмотрела туда и, к своему изумлению, увидела босса — Кунио Миситу. Он прошел к одному из столиков, за которым сидел какой-то человек, и Хонно только тогда поняла, что это был министр финансов Японии. Миситу сделал заказ официантке. Двое мужчин наклонили головы друг другу и о чем-то оживленно беседовали. На столике у них стоял только кофе. Поговорив буквально несколько минут, они поднялись из-за стола. Фукуда с Хонно тоже поднялись и последовали за мужчинами к выходу и далее, на улицу. «Зачем мы идем за ними следом?» — недоумевала Хонно. Она не видела в свидании двух крупных деятелей бизнеса ничего предосудительного. И только спустя некоторое время она неожиданно заметила, как Ми-сита на ходу всунул в руку министра финансов объемистый конверт коричневого цвета. Министр моментально спрятал конверт во внутренний карман пиджака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181