Ты должна была сама все выяснить. Бернард намекнул мне на то, что не все обстоит так, как кажется, надеясь, что я благодаря своей сообразительности буду всегда на шаг впереди тебя. Бернард не мог целиком и полностью на тебя положиться, зная твою импульсивность и недисциплинированность, поэтому и устроил так, чтобы я следил за тобой, а ты, в свою очередь, следила за Хитазурой. Тори невесело рассмеялась.
— А теперь у меня появилась возможность отомстить Бернарду за то, что он так беззастенчиво использовал меня в течение долгих лет.
— Надеюсь, теперь ты понимаешь, что Бернард полностью отдает себе отчет в своих поступках. В некотором роде, он поставил себя под удар, мы ведь так много о нем узнали, А знания дают власть.
— До сих пор не могу поверить в то, что я так сильно заблуждалась в отношении Хитазуры. Он так ловко манипулировал Бернардом, как Бернард манипулировал нами. Сам Хитазура сказал мне, что Бернард не отдавал приказа убрать Солареса и понятия не имеет о суперкокаиновом бизнесе. Бернарду будет крайне неприятно узнать о том, как его обвели вокруг пальца. Он-то привык сам проделывать это с другими.
Рассел ничего не ответил.
— Есть одна аргентинская пословица, — продолжала Тори. — И эта пословица гласит: «Дьявол видит и ночью, а месть слепа даже днем».
«Наконец-то!» — подумал Рассел. Неужели Тори решила покончить со своей бесшабашностью и сделала первую попытку встать на путь логики, здравого смысла. Холодный ум — вот чего всегда не хватало Тори, но почему не попробовать стать лучше, мудрее, чем мы есть? А вдруг она сумеет без боязни заглянуть в глубины собственной души, чтобы разобраться в самой себе, вместо того чтобы убегать от себя без оглядки, бросаясь навстречу опасностям и смерти?
— Послушай, — обратилась Тори к Расселу, — мы ведь не ищем Бернарду оправдания, правда?
— Тори, ты должна иметь собственное мнение об этом. Помнишь, что ты сказала мне несколько минут назад? Что ты хотела бы помочь бывшим советским республикам укрепить свою самостоятельность. Бернард указал тебе путь. Теперь все зависит от тебя. Решай.
— Так ты считаешь, что мы должны помочь Бернарду? Он продает какие-то непонятные ядерные штучки в Россию, и кому? «Белой Звезде». Это тайная, террористическая организация. Но может быть, за ней стоят и органы безопасности. Такое уже бывало. Однако использование нового вида ядерного оружия может привести к еще большей нестабильности на территории бывшего СССР, спровоцировать конфликт, стать искрой, которая разожжет пожар большой войны в Европе. Нам надо проникнуть в «Белую Звезду», которой помогает Бернард, и тогда мы узнаем, что это за организация, какие у нее намерения и прав ли наш шеф, делая ставку на националистов.
— Ничего себе задачка. Дьявольская.
Рассел показал на иллюминатор.
— Смотри, Тори. Наш самолет вошел в воздушное пространство России. Добро пожаловать в преисподнюю.
Москва — Звездный городок
— Мы упустили его.
— Упустили? Да вы что?! — Марс Волков сжал кулаки. Этот предатель уничтожил четверых наших! Похитил свою полоумную дочь у вас из-под носа! И все, что вы можете доложить мне по этому поводу, это: «Мы упустили его». Безобразие!
Капитан Николаев, сотрудник наружной службы, временно подчинялся руководителю Отдела N. Неловко чувствуя себя под грозным взглядом начальника, он плюхнулся на деревянную скамью для зрителей: разговор происходил на территории бейсбольного поля, расположенного недалеко от Московского государственного университета на Ленинских горах. На поле тренировалась национальная команда, и некоторое время двое мужчин наблюдали за действиями игроков. Со стадиона были видны павильоны Мосфильма и красивые особняки — одни из красивейших в городе. С другой стороны, напротив стадиона, виднелись корпуса университетского студгородка — неуклюжие, громоздкие, как и другие строения, возведенные в период правления Сталина.
— Каждый раз, когда я прихожу сюда, — сказал Марс, — я думаю о Николае Ивановиче Лобачевском. Великий был человек! Перед зданием университета есть его бюст, и я, если бываю там, всегда останавливаюсь около бюста на несколько минут, испытывая чувство гордости оттого, что я — русский.
«А я, — подумал капитан, — когда прихожу на Ленинские горы, вспоминаю историю великого русского народа. Странный этот Волков, любитель неэвклидовой геометрии».
— Насколько мне известно, — заговорил о другом Марс, — подошла последняя танковая часть, и мы готовы в любое время пересечь границы с так называемыми суверенными государствами Литвы и Латвии.
— Да, — отозвался капитан Николаев, — план смелый.
— А еще что вы можете сказать по этому поводу?
— Я не военный тактик, и не могу судить о подобных вещах с должной компетентностью.
Марс посмотрел на своего собеседника с некоторым удивлением.
— Но неужели эта военная акция оставляет вас равнодушными, не будоражит кровь?
— Мне кажется, — усмехнулся капитан, — что золотое время для армии уже прошло. Николаев промолчал и продолжал наблюдать за игроками, с горечью думая о том, что и военным не помешали бы такие вот ежедневные тренировки.
— Мы не смогли захватить и связного Бондаренко, который находился в интернате в Архангельском, — со вздохом продолжал докладывать капитан. Когда мы погнались за парнем — связным и почти догнали его, откуда-то, словно из-под земли, появился Валерий и помешал нам. Ловко он это придумал — обмениваться информацией в этом Богом забытом заведении, да еще и дочку свою туда упрятал.
— Ловко, спору нет, — согласился Марс. — Так бы мне хотелось всадить этому Бондаренко пулю в затылок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181