В мыслях Вулфа возник его собственный образ – образ Вулфа Мэтисона, сидящего возле умирающего Белого Лука. Тогда он испугался возникшей энергии не только деда, позволившей ему явно преодолеть смерть, но и своей, возникшей внутри него самого...
Лифт достиг дна шахты и, тяжело сотрясаясь, остановился. Вулф и Чика слезли с крыши и очутились на цементном полу. Вулфу очень хотелось вспомнить все, что произошло за истекший час, но времени на воспоминания не оставалось: они еще не оторвались от преследователей.
Чтобы не выбираться из здания тем же путем, по которому они пришли, Чика повела его куда-то вниз, влево от лифта. Вскоре они очутились перед металлической дверью. Чика отперла замок и открыла ее. За дверью пахло бензином и машинным маслом – это был подземный гараж. Закрыв за собой дверь и заперев ее, Чика молча повела Вулфа к последнему ряду автомашин, и там, у самой стены, он увидел поблескивающий хромированными деталями черный катафалк, в который она тогда, перед похоронным бюро на Второй авеню, села и укатила прочь прямо у него на глазах. Чика раскрыла задние двери катафалка, и Вулф увидел полированный темно-коричневый гроб. Раздался характерный щелчок и выбросился – ошибиться он не мог – клинок ножа с выкидным лезвием.
Она повернулась к нему, и совсем близко от лица Вулфа сверкнула сталь. Улыбнувшись, Чика спросила:
– Ну и как ты себя чувствуешь на краю смерти?

Вашингтон – Нью-Йорк – Токио – сельские районы Массачусетса

Торнберга Конрада III окончательно разбудил звон колокольчика. Некоторое время он нежился в постели, бесцельно глядя в потолок. Потом колокольчик зазвонил опять. Он нехотя спустил свои длинные худые ноги с постели, накинул шелковый пестрый халат и поплелся к парадной двери.
Вилла Торнберга в ухоженном дачном поселке Магнолия-Террас стояла в отдалении – так пожелал сам хозяин. Большинство здешних дорогих вилл выходили фасадом на залив, а виллу Торнберга окружала небольшая рощица серебристых берез. Позади нее весело переливался и журчал по гладким черным камням неширокий ручеек и вилась среди кустов жасмина тропинка, огибающая беседку из кедрового дерева и ведущая к парадному входу виллы.
Проходя мимо трюмо, Торнберг на минутку задержался, чтобы полюбоваться на себя: на прямую осанку и на налитые силой мускулы. Затем он зачесал назад седые волосы и открыл дверь.
– Выглядите вы совсем неплохо, – сказала пришедшая Стиви Пауэрс, целуя его в щеку. – Лицо пополнело, морщины разгладились. Хорошо ли вы отдохнули?
– Не совсем, – ответил Торнберг, закрывая за ней дверь. – В основном дремал.
Стиви ласково улыбнулась:
– Это тоже неплохо, – сказала она и прошла вперед, в гостиную. – Как поживает Тиффани?
– Да не очень чтобы, – ответил Торнберг, плюхаясь в обитое декоративной тканью кресло. – Думаю, у нее лейкемия.
Стиви подошла и присела в кресло напротив.
– В таком случае мне лучше переговорить с ней лично.
– Нет, я решил ничего не говорить ей о болезни.
– Вы уверены, что поступаете правильно? Я имею в виду, что болезнь...
– Благодаря лечению симптомы этой болезни не проявятся до самой смерти.
– Но я знаю, что этот курс лечения ведет к раку.
Он лишь согласно кивнул в ответ и продолжал:
– Это все последствия введения инсулина, схожего с искусственным "фактором-1". Лекарство это многообещающее, но мы никак не можем добиться оптимальных результатов. Порой кажется, что мы достигли цели, но каждый раз приходим к тому же, от чего шли.
Стиви поднялась, подошла к буфету и налила две рюмочки прекрасного виски "Гленливет" Торнберг благодарно кивнул, приняв рюмку из ее рук.
– Время, – сказал он, – бежит неумолимо. – Он поднял рюмку на свет и стал тщательно вглядываться, как виски играет и меняет в лучах солнца свой цвет. – Быстро бежит, слишком даже быстро.
Он выпил виски залпом и подбросил рюмку вверх. Она упала на мраморный пол и со звоном разбилась.
– Если бы только нам удалось так же разбить и этот экран сложного протеина, какая это была бы удача, черт побери! Что это за такой неуловимый элемент, который не позволяет распадаться молекулярной цепочке? – Он терпеть не мог долго ждать.
Стиви ничего не сказала и поступила благоразумно: пусть злость шефа пройдет стороной.
Этот урок она усвоила очень быстро, хотя ей в таких случаях приходилось сознательно подавлять врожденное чувство сопереживания – одно из самых нужных качеств психиатра.
В нем появилась какая-то новая раздражительность, природу которой она понять пока не могла. Ей не раз случалось и в прошлом выслушивать его громкие нелицеприятные высказывания в адрес науки, которая, мол, хотя и развивается, но слишком медленно. Что же произошло? Она понимала, что, если начнет расспрашивать, этим ничего не добьется.
От напряжения у нее сжались мышцы живота. Свои наихудшие опасения она решила выразить словами:
– Вулф путается с известной вам японкой. Не этого ли вы хотели с самого начала? Теперь лишь вопрос времени, и он заполучит все, что вам нужно.
Торнберг глядел в одну точку, взгляд его напоминал луч фар приближающегося автомобиля. Стиви попыталась понять его мысли, но безуспешно. В его глазах появилось такое выражение, которого она прежде никогда у него не замечала. Это ее настораживало, так как она видела нечто такое, что видеть ей не полагалось. Почувствовав, как у нее засосало под ложечкой, она, как и многие женщины в подобной ситуации, инстинктивно замкнулась в себе.
– Ну а что вы могли бы сказать в отношении Мэтисона? С ним все нормально? – спросила она.
Торнберг ничего не ответил и тем напугал ее еще больше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219