Ц Почему не я, например?
Клинранец задержался. На секунду.
Ц В Академии ты неважно пилотировал бот, Мик. Я говорил с инструкторами.

Его отсекло.

10

В моем парусе заблудился ночной ветер.
Четыре луны, вцепившись в волосы туманности, освещали путь. Пустыня каза
лась вогнутой серебристой чашей, расчерченной старческими морщинами к
ожей. Хламида согревала неважно, но к этому я привык. Всерьез беспокоили и
стощающиеся припасы. Днем, взяв лук и метательные ножи, я выбрался из башн
и в полуденную отрейскую жару. На охоту. Бродил по заброшенному городку о
коло часа. Без результата. Краем глаза видишь движение, но звери быстры, он
и знают, что такое человек. Под лестницей башни убил песчаную крысу. Зажар
ил и съел. Мало.
В конечном счете не остается ничего, кроме дороги. Ночь-вампир сосет кров
ь, вытягивает мысли. Тархан вяло скользит по краю сонного неба…
Я открыл глаза, почуяв присутствие. Кто-то смотрел на меня свер
ху, недобро так смотрел.
Поднимаю голову и вижу черный силуэт.
Птица.
Очень высоко, из лука не достать. Нарезает круги, неотрывно следуя за тарх
аном. Стервятник? Вряд ли. Мне до трупа еще далеко. Хищник. Тень воспоминан
ия: зеленое солнце и эта птица в небе. Ведет меня от самого челнока… Стало
страшно. Атаковать раньше ей помешала буря, сейчас Южные Земли относител
ьно спокойны.
Ждет, понял я. Ждет, пока усну. И не проснусь.
До утра вечность. Человек не может не спать. Я погрузился в полудремное со
стояние. В завывания ветра вплетались вспышки сгорающих истребителей Н
ар-Кадара, далекий голос зачитывал приговор военному преступнику Мику С
ардонису, и Миша Чергинец вновь летел к своей огненной нирване…
Клекот, хлопанье крыльев. Удары.
Я отшвырнул тварь ногой, выхватил меч и сделал выпад, с трудом удержав рав
новесие на вильнувшем тархане. Птица взмыла, не дав мне второго шанса. Кли
нок чист, я промахнулся.
Лук.
Я отвязал его от правого генератора, вложил стрелу… Птица исчезла. Словн
о и не было никогда. Пустыня, чахлые стелющиеся кусты и никаких признаков
жизни. Сижу, как дурак, упершись одной ногой в мачту, тетива натянута…
Куда она делась? Небо молчит, ухмыляясь. Саднят царапины на руках и лице. Н
ет, не царапины. На левом запястье красуется длинный рваный шрам, напомин
ание о когтях зверя. Кровь уже свернулась Ц эхо генной модификации моег
о прадеда.
Убираю стрелу в колчан, закрепляю лук на прежнем месте. Спать больше не хо
чется. Сколько я продержусь Ц сутки, двое? Отрейская ночь тянется две ста
ндарт-недели. Может, вернуться в поселок? Слишком далеко. И ветер, нельзя з
абывать про ветер. Он дует, куда нужно. Строго на юг. Так будет не всегда, ты
же понимаешь.
Я решил продолжить путь.
Птица. Вспоминаю все, что узнал об Отре из сетевого инфоблока на корабле-р
азведчике. Скудная фауна, оазисы и горные экосистемы не в счет. Южные Земл
и… Местные прозвали ее рхо, помесь терранского беркута и хтос
ского падальщика, размах крыльев до двух метров. Гибрид, завезенный со зв
езд за пятьсот лет до гибели Земли. Упрямая тварь, часто охотится на людей
. Если выбрала жертву, будет преследовать до конца. Среди фолнаров считае
тся злым духом, которого невозможно убить. Нападает ночью, зачатки интел
лекта, примитивные тактические способности. Достойный противник.
Несколько часов я вел тархан прежним курсом. Ветер дул ровно, с нарастающ
ей силой.
Похоже, улетела. Нигде не видно, небо чистое. Ночью все кошки серы…
Я вырубился, сжимая рукоять метательного ножа. Снов не было, разум провал
ился в черный омут, озаряемый вспышками… Знакомый голос нашептывал в сам
ое ухо: «Я Ц архейский океан, мрачная стихия, и жизнью еще не пахнет, лишь н
екая слизь хочет сформироваться… я Ц дьякон, торгующий индульгенциями
на базаре, я Ц тот, чьи руки приколочены гвоздями к кресту, я сижу в тихом к
абинете на Лубянке и подписываю бумаги… горю в печах Освенцима, шагаю в с
трою, монтирую стыковочный модуль, укладываю шпалы в заснеженной степи…
Я кричу ».
Кричу.
На самом деле. Мой крик мчится по пустыне, скрещиваясь с ветром, вплетаясь
в него. Прихожу в себя. Нож и ветер. Силуэт птицы рхо в космах туманности. Во
пль, разбивший пустынную тишину, прервал ее пикирование, вынудил вновь н
абрать высоту. Сволочь.
Третья луна закатилась за горизонт. Ландшафт слегка изменился: равнинну
ю местность изредка перерезали рытвины, в плоть пустыни вживлялись мутн
ые глаза солончаков. Родимые пятна на старческой коже…
Стемнело. Зашедшая луна была самой яркой из четырех. Выспаться не удалос
ь, я чувствовал себя отвратительно. Достав рюкзак, наскоро перекусил. Вып
ил воды.
Птица висела надо мной, словно привязанная. Как от нее отделаться, я не пре
дставлял. Ночь поделилась на фрагменты, полосы бодрствования и полосы зы
бкого пограничного «сна». Выплыла парочка желтых серпиков, значит, до ут
ра еще неделя.
Я остановил тархан, спустив парус и воткнув нож-якорь в расщелину. Подума
в, расстелил полимерную, сложенную вчетверо ткань на земле, под корпусом
корабля. Для надежности заклинил тархан вторым ножом, так, чтобы не сноси
ло. Хоть какая-то защита от когтей рхо. Меч я достал из ножен и положил рядо
м, на расстоянии вытянутой руки.
Проснулся от голода.
Страшно хочется есть, но нужно экономить. Побродил по окрестностям, зару
бил нерасторопную ящерицу. Развел огонь, снял шкуру, зажарил и съел. Терпи
мо.
Весь остаток ночи птица следовала за мной. Я дремал, и мне мерещились крыл
ья, бьющие по лицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103