Что же там такое может быть? Наверняка что-то привлекательное, нечто достойное внимания, а может быть, и важное для нашей экспедиции. Впрочем, с этим делом можно не торопиться, сонно подумал я.
И тут я заметил, что и все остальные смотрят в ту же сторону, а моряки уже держат весла наготове, чтобы устремиться к этому прельстительному островку, где нас, кажется, ожидало нечто совершенно необычайное.
Я еще раз зевнул и поспешил вниз с полубака, чтобы помочь морякам. Но тут раздался крик Джанелы:
– Остановитесь! Это действие магии!
Я остановился и нахмурился. Да как она смеет вмешиваться в то, что я собираюсь сделать? Ведь это же так важно для меня, для всех нас – отправиться на тот остров, где что-то или кто-то с нетерпением ждет нас.
Джанела схватила за руку моряка, уже готового опустить весло в воду, оттолкнула его прочь и вновь закричала:
– Колдовство!
И тут я услыхал чей-то рык и тут же пришел в себя.
– Келе! – заорал я и услыхал ее отклик с юта. – А ну возьми себя в руки!
Чарующая тишина отступила, Келе пришла в себя и принялась выкрикивать команды, и ночное мягкое колдовство заколебалось, рассеиваясь, как разрушается сладкий сон. Но тут на нас обрушилось нечто другое.
Тоже невидимое, но теперь оно не прельщало, а приказывало: «Вы должны подойти к острову. В вас там нуждаются. Идите к острову».
Я услыхал слова Джанелы:

Мы деревянные
Мы стальные
Об нас обрежешься
Нас не удержишь
Мы не свернем с пути
Мы стойкие
Мы не слышим
Мы не ощущаем запахов
Мы верим только в настоящее
Мы стойко держимся.

Заклинание разрушилось, а на ютах и шкафутах вспыхнули огни. Джанела стояла в освещении такого фонаря под главной мачтой, держа над головой обычный толстый гвоздь. Все три судна успели отойти от берега, и теперь их несло течением. Джанела поздновато почувствовала опасность.
Мы уже все пришли в себя и, ухватившись за весла, усердно принялись выгребать вверх по реке. Так мы гребли всю ночь и весь следующий день, пока я не рискнул устроить отдых морякам.
Что же это было? Магия? Попытка загнать нас в ловушку? Демон? Призрак? Вряд ли какой-нибудь одинокий земной дух, заскучавший без компании. Я не знал, но уже больше не позволял заходить на встречающиеся островки, предлагающие блаженный покой, и в заманивающие ароматами, петляющие как змеи притоки, уводящие нас с курса.
Проходили дни, и стало заметно, что рельеф берегов начинает повышаться, хотя на реке и не встречались пороги и быстрины. Все же мы стали присматриваться внимательнее и вскоре увидели причудливый перелив воды, своего рода плавный порог на реке, то самое место, где нам предстояло подняться на уровень повыше. Именно так осуществлялся и магический контроль за рекой от Мариндюка до Ирайи. Я указал Джанеле на следующий магический шлюз, и мы обрадовались. Интересно только было бы узнать: сохранило ли заклинание свою мощь со времен старейшин? А может быть, оно постоянно обновляется, и тогда по достижении цели мы наверняка не обнаружим руин, достойных внимания лишь любителей старины?
Вскоре река превратилась в огромное болото, посреди которого, как в дельте, петляли узкие протоки. И нам теперь приходилось полагаться лишь на компас да на жутковатые каменные ориентиры с ликами красавиц-демонов.
Через три дня похода по этой трясине мы заблудились. Исчезли каменные столбы с ликами, или же мы повернули не туда, куда надо. Хуже того, переменчивый ветер или слабо задувал в противоположном направлении, или вообще стихал, оставляя нас в полнейшей тишине, прерываемой лишь плеском волн о корпуса, хлопаньем обвисших парусов, жужжанием насекомых да командами помощников капитанов, приказывающих смениться вахтенным или перейти на весельный ход.
Стоило нам повернуть в какую-нибудь кажущуюся подходящей протоку, как она вскоре оказывалась забитой водорослями или упиралась в болото, а то и в кучу грязи, которую и островом-то нельзя было назвать. Иногда протоку блокировало упавшее дерево, и тогда приходилось высылать на лодке команду, чтобы она разрезала ствол, а то приходилось им брести по пояс в мутной жиже и отгонять мысль о том, что там в мутной воде притаилось. И не раз, умаявшись с расчисткой пути от завалов, мы делали поворот и натыкались на следующее препятствие.
В конце концов мы часто решали изменить курс, вернуться назад и попытать счастья в другой протоке. Так мы двигались взад и вперед, влево и вправо, пока не начали сомневаться в надежности компасов. Иногда заросли расступались, открывая ненадолго вид на горы, которые, казалось, и не думали приближаться, оставаясь на том же самом месте, где мы их увидели и в прошлый раз. Никто не роптал, но всех тревожила мысль о том, что, пока мы блуждаем в этом лабиринте, Клигус со своим отрядом подходит все ближе. В случае чего сражаться пришлось бы, только находясь на кораблях, а узкое пространство не позволяло прибегать к хитроумным маневрам.
В общем, было полное ощущение ночного кошмара, когда тебе снится, что пытаешься по колено в зыбучем песке убежать от чудовища, и боишься оглянуться, и ждешь, что вот-вот в спину тебе вонзятся его когти.
Мы не только частенько сбивались с курса – хотя в данном случае выражение не совсем верно, поскольку точный курс был нам неизвестен, – но и садились на мель раз или два в день. Впрочем, корпуса кораблей оставались неповрежденными, да и посадка на мель не выглядела драматичной, поскольку проявлялась лишь в замедлении продвижения корабля, с шумом скребущего днищем по грязи под килем. Для того чтобы слезть с внезапного препятствия, мы использовали весла в качестве шестов или другой корабль для буксировки, но чаще приходилось вытягиваться с помощью специальных якорей – верпов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165