Квотерволз же показал свои таланты в другой области. Он произвел сильное впечатление на кухонную девушку, обладавшую пышными формами и богатым воображением, заставившим ее задуматься: что же находится в штанах у чужестранца? Сестра ее прислуживала в королевском обеденном зале, а мать была одной из многочисленных кухарок дворца.
Квотерволз не разочаровал предмет своей страсти – через несколько дней она снабдила его ценной информацией о том, что делается при дворе доброго короля Азбааса.
Выходило так, что Азбаас узнал о нас буквально накануне нашего прибытия. Когда же это произошло, последовала череда заседаний короля с советниками, с применением различных видов ночной черной магии, отчего вся кухонная челядь работала ночи напролет, снабжая совещавшихся напитками и закусками. – И ночные лампы по-прежнему горят, мой господин, – сказал Квотерволз. – Похоже, мы произвели на короля сильное впечатление. И он считает, что с нашей помощью он может осуществить нечто значительное. Но пока еще не уверен, что именно.
– Если ему нужен выкуп, я могу пообещать ему столько, что можно нанять две такие армии, как у него, и тогда посмотрим, какие сюрпризы окажутся на пути Модина и моего заблудшего сына.
Квотерволз покачал головой.
– Не знаю, мой господин, – сказал он. – Но сдается мне, что короля Азбааса привлекает нечто другое, нежели золотые монеты.
Я тоже это чувствовал, но у меня, искушенного жизнью купца, в рукаве находился еще не один десяток трюков, с помощью которых я пускал пыль в глаза многим державным особам с проницательными глазками.
От Квотерволза же мы узнали и о прошлой жизни Азбааса. И об истории его столицы, города Каджа.
Как и рассказала нам королева Бадрия, Азбаас некогда был шаманом в одном из племен, составлявших народ эфезнюнов. Но не Азбаас первый объединил эти племена.
– Осуществил это шаман самого большого и сильного племени, – сказал Квотерволз. – Королем эфезнюнов стал жадный человек, не доверявший никому, кроме Азбааса. Азбаас, не будучи дураком, но будучи талантливым шаманом, в конце концов стал играть этим королем, как кошка мышью. Заставлял его подозревать всех. Любой смышленый малый, попадавшийся на глаза королю, обвинялся в предательстве, и говорят, Азбаас всегда лично присутствовал на казнях, получая от этого наслаждение.
В последовавших войнах этот владыка, которому служил Азбаас, расширил свое королевство. Но вскоре после совершения церемонии по случаю очередной победы король сошел с ума и стал бессмысленным ходячим мешком, неспособным даже обслужить себя. Азбаасу тогда не составило труда нахлобучить корону на свою голову.
Квотерволз покачал головой.
– Здесь ни для кого не секрет, что он совершил сделку с демоном, дабы свести короля с ума, – сказал он. – Идола именно того демона я и видел тогда в каньоне.
Я обратился к Джанеле.
– Исходя из собственного опыта, – сказал я, – могу утверждать, что маг, совершивший сделку с демоном, теряет больше, нежели получает.
Джанела кивнула:
– Особенно такой маг, которого в качестве лакомства привлекает человеческая плоть.
Я спросил, что она имеет в виду, и она сказала:
– Такой колдун уверен, что тем самым он обретает силу своих врагов. На самом же деле он ослабляет себя самого и своих людей, если они следуют его примеру, а страсть их к людоедству растет с каждым днем. Кончается это все безумием и хаосом. И могущество в такой сделке обретает только демон.
– Может быть, оно и так, – сказал я мрачно. – Однако же пока мы находимся в плену у Азбааса, и у нас нет времени дожидаться его падения.
Джанела не ответила. Она занялась содержимым своей сумочки – для нее часто это было самым важным делом в мире.
Однако позже, когда Квотерволз и Митрайк ушли в свои комнаты, она сказала:
– До стычки с королем осталось не так уж много времени. Ведь он нас пытается обследовать с того самого момента, как мы прибыли сюда, но я пока блокирую все его попытки. – Она улыбнулась. – И в настоящий момент мы имеем весьма раздраженного и снедаемого любопытством короля-мага. И, если я не окончательно поглупела, вскоре он должен нас вызвать к себе.
Она подняла перед собой мешочек с той каменной коробочкой, которую мы обнаружили на острове.
– И на этот раз мы готовы к противостоянию, – сказала она. Я не спускал с нее глаз, пока она доставала коробочку, и мысленно содрогался, вспоминая пережитое.
– Ты собиралась исследовать источник могущества коробки, – сказал я. – Или ты уже все выяснила?
– Нет, не выяснила, – сказала она. – Но интуиция подсказывает мне, что природа этого предмета добра. То есть добра к нам. Но, может быть, это и ловушка. Какое-нибудь заклинание усыпило нашу бдительность. Однако магия, использованная при создании данного талисмана – я думаю, что это именно так, – настолько сильна, что я могу усилить могущество собственной магии, не боясь угодить в ловушку.
Она положила коробочку между нами. Я уставился на этот предмет, и губы мои пересохли от внезапного желания поднять крышку. Но это желание сразу же исчезло, когда Джанела смазала мне виски и запястья какой-то приятно пахнущей мазью. То же самое она проделала и с собой, а затем начала капать колдовским маслом на крышку коробки до тех пор, пока жидкость не заполнила изображение вырезанной фигурки. Она подожгла масло от золотой свечи. Заплясало мерцающее пламя. Джанела еще раз обмазала меня, и я в этих местах почувствовал тепло.
Джанела нараспев принялась читать заклинание:

Она танцующая
В зале демонов
Никогда не спотыкающаяся
И не теряющая грации
Нестареющая
Неломающаяся
Нестирающаяся
Похоть демона
Станет нашим могуществом
Сердце демона
Погрузится в камень.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165