Не каждому воскресителю разрешают пробовать это делать. Но сейчас не те времена, чтобы решать, что разрешено, а что нет. Нам нужно существо, чью форму ты примешь. Ты, конечно, понимаешь, что на самом деле ты не превратишься в это существо, если только не верна одна из теорий Яноша Серого Плаща, что все мы – различные проявления одной и той же силы. С этой теорией я всегда боролся, но все-таки в ней есть что-то.
– А почему просто нельзя послать свой дух, отделив его от тела? Так делает архонт. Я бы предпочла быть невидимой, чем находиться в теле какой-то твари.
– Дело в том, душа моя, что, если не придать тебе форму – допустим, что заклинание подействует, – в бесплотном состоянии ты будешь очень уязвима. Нет уж, лучше держаться за реальность. Если ты останешься реальной, это поможет тебе не терять связи с нашим миром и придаст дополнительные силы. Впрочем, я не уверен, это только мои предположения. Но мне кажется, что лучше пусть тебя в обличье дельфина выследит остроглазый матрос и тебе придется уворачиваться от гарпуна, чем почует Сарзана или архонт. Если они настороже, они увидят твой бесплотный дух так же ясно, как полную луну. Мастер магии – а они оба великие волшебники – может в несколько секунд перерезать нить, связывающую твой дух с твоим телом. Тогда ты будешь обречена на вечные скитания и никогда не найдешь покоя.
Я вздрогнула, вспомнив, как мой бедный брат Халаб пытался пройти испытание, чтобы стать воскресителем, попал в ловушку, расставленную Равелином из Далеких Королевств, и погиб. Тела для похорон так и не нашли, а дух Халаба обрел покой только после того, как Амальрик убил Равелина в развалинах заколдованного замка.
Отбросив воспоминания, я спросила:
– А каким существом я стану, Гэмелен? Альбатросом?
– Никогда.
Я скрыла улыбку и сделала вид, что обиделась.
– А почему нет? Разве из меня не получится огромной величавой птицы? Я всегда любуюсь, как они парят над морями, спускаясь на воду только для сна и еды.
– Ты любуешься ими, то же делает каждый начинающий волшебник, – ответил он. – Может, лучше тогда к твоему хвосту мы привяжем плакат с надписью «Я Рали, разведчик»? Так мы сэкономим время на защитных заклинаниях.
Я бы и без этого поняла, что он хотел сказать. После небольшого совещания мы разработали план получше, а потом я взяла его телохранительниц и отправилась добывать необходимые предметы для колдовства. Я рассказала Ксиа, что собираюсь делать, она начала отговаривать меня, потом внезапно замолчала. Она смотрела на меня, пытаясь сдержать слезы, и вдруг с рыданиями выскочила из каюты. Я не пошла ее утешать. Иногда труднее любить воина, чем быть им.
Я не объяснила Корайс и Полилло, что собираюсь делать, но сказала, что теперь они командуют гвардией. Ничего больше говорить им не требовалось. Они были солдатами и знали, что это значит и что делать в таких случаях. Полилло нахмурилась и собралась что-то сказать, но потом замолчала, сжав губы. Я знала, что она хочет предупредить меня, чтобы я держалась подальше от магии – ее мой храбрый легат боялась больше, чем полка вражеских солдат.
Было уже за полночь, когда мы собрали все необходимые ингредиенты. Колдовство должно было перенести меня в то место, где, по предположениям, находился Сарзана.
Гэмелену поставили палатку на фордеке, охрана отгоняла от нее любопытных. Я подробнее опишу весь процесс наложения чар, потому что на этом примере хорошо видно, что магия иногда не менее тяжелая работа, чем ручной труд. Часть первая наших чар – мой дух, как Гэмелен это называл, хотя и говорил, что это слово не совсем точное, – это не душа в обычном значении, – так вот мой дух должен будет покрыть расстояние в неделю пути за несколько часов.
– Ученики иногда не понимают некоторых вещей, – сказал Гэмелен. – Короткое заклинание и ты – рыба. И ты погибаешь, потому что находишься на суше. Или тебе удается свалиться в воду, но плыть надо две недели. Иногда, – его голос звучал обиженно, – меня бесит, что люди считают магию способной осуществить все, что угодно.
Первую часть пути ты пролетишь с ветром. В это время ты будешь почти так же уязвима, как если бы ты была чистым духом. Когда приблизишься к Сарзане, сработает наш хитрый план. То есть я надеюсь, что он хитрый.
Он приказал мне раздеться догола и намазаться мазью, которую я приготовила заранее под его руководством. От мази кожа начала гореть, но Гэмелен сказал, что так задумано – от этого духу становится неуютно в теле, и он хочет выйти. Мазь была сделана из различных трав, в нее входили вербена, имбирь, иссоп, кожа от давно опустевших мешков, где когда-то хранился порошок для вызывания ветра. Я влила также в смесь масло с различными добавками, предназначенными для обеспечения второй части моего путешествия.
В жаровне у Гэмелена горел небольшой огонек, от которого воняло хуже, чем от погребального костра. Гэмелен пояснил, что сжег кусок старого паруса, который поможет мне лететь по ветру. Потом он подбросил в жаровню высушенную мяту, мирру и коноплю.
Я прочитала заклинание. Гэмелен сидел рядом молча. Я бы хотела, чтобы он помог, но он боялся, что его все еще до конца не вернувшийся дар может разрушить чары. Сначала я громко воззвала к десяти местным богам и богиням, которые могли помочь в данной ситуации, – бог бурь, богиня морей, незначительные боги, танцующие с ветром, какая-то нимфа зефира – имя ее припомнила Ксиа – и так далее. Я думаю, я могу вспомнить все десять имен, но перечислять их нет нужды, потому что второстепенные боги не имеют власти вдали от тех мест, где им поклоняются, – так, по крайней мере, утверждают все маги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173