Трактат его являлся малоизвестным классиче
ским произведением, посвященным ритуальной магии. Эта книга оказала сил
ьное влияние на таких авторов, как Иоганн Тритемий и Корнелий Агриппа, а в
последствии осуждена Йоганном Виером за «дьявольские заклинания» и «о
бщение с черными силами».
Я утомился, делая многочасовые записи, поэтому мозг мой с готовностью пе
реключился на относительно более легкое занятие Ц чтение книги, не связ
анной с работой. Я читал и читал, не замечая времени, в тишине, в полумраке, з
абыв о собственной усталости, зачарованный стихами, которых, надо сказат
ь, я почти не понимал.
Перевернув очередную страницу, ближе к концу, вместо пентаграммы или тал
исмана я обнаружил гравюру. Почти полминуты ушло у меня на то, чтобы осозн
ать ее сюжет, но до сегодняшнего дня я сожалею о том, что увидел ее. Содрога
ясь, я закрыл книгу и отшвырнул ее, однако в моем мозгу уже запечатлелись ф
игуры и формы, наполнившие меня невыразимым ужасом. Это был всего лишь бе
глый взгляд, но с тех пор, как я разглядел иллюстрацию, я обречен помнить е
е до конца жизни.
На гравюре была изображена не восточная сцена, как можно было ожидать. Не
т, действие происходило в Европе, в большом храме, со склепами, с тенями по
обе стороны широкого нефа. Толстые резные колонны отделяли неф от боковы
х приделов. Толстый ковер, висевший против алтаря, скрывал из вида восточ
ную часть церкви.
На одной стороне выстроились в ряд несколько каменных могил с водруженн
ыми на них памятниками. Одна из могил, возле алтаря, была открыта, тяжелая
металлическая дверь отворена. На полу лежали, как мне показалось, трупы. И
х, похоже, только что вынули из гробов и разбросали по приделу. Уже одно эт
о отвратительное зрелище заставило меня содрогнуться, но не это было сам
ым ужасным.
Едва заметные в расщелине могилы, несколько фигур склонились над останк
ами. Маленькие коренастые фигуры. Обнаженные тела их цвета пергамента бы
ли бледны и бескровны. Нагнувшись над извлеченными из могил телами, они с
осали и куса-пи. А один... Боже! Никогда не забуду этого! Один, повернув голов
у, смотрел прямо на меня. Его лицо было скрыто полусгнившим полотном, но я
точно знал: у него не было глаз. У него не было глаз, но я уверен: он видел.
Захлопнув книгу, я откинулся на спинку стула, ошеломленный тем, что тольк
о что увидел. С абсолютной уверенностью я знал лишь одно: непристойная сц
ена, изображенная на гравюре, не была придумана художником, он взял ее из ж
изни.
Нервно оглядевшись вокруг, я вдруг впервые осознал, что слышу этажом выш
е какие-то звуки. Что-то подсказало мне, что звуки эти уже раздавались как
ое-то время, а когда я погрузился в чтение, усилились. До этого момента я их
не замечал. Я постарался понять, что бы это могло быть. Наверху, медленно п
родвигаясь, что-то шлепало и скребло по полу. Сначала я подумал, что там эл
ектрики, проверяющие проводку. А может, верхнее помещение сдано в аренду?

Продолжая прислушиваться, я почувствовал, что звуки эти, какова бы ни был
а их природа, не имеют отношения к человеку. Нечто, двигавшееся наверху, пр
иблизилось к лестничной площадке второго этажа, и сердце мое замерло. Я у
слышал, как открылась дверь. В ужасе подошел к двери библиотеки. Над самой
моей головой раздавался звук, похожий на плеск морской воды по мокрым ка
мням, обросшим водорослями.
Пока я прислушивался, нечто достигло первой ступеньки и стало спускатьс
я вниз.

Глава 4

Едва помню, как выбрался из здания. Сгреб книги и тетради, запихал их в пор
тфель и бросился к дверям. Библиотечные книги так и остались лежать в бес
порядке на столе, я даже свет не выключил. Не медля ни секунды и не прислуш
иваясь к звукам, доносившимся с лестницы, пронесся по ступенькам и выско
чил на улицу.
Не передохнув ни разу, без единой мысли в голове, я очутился в своей кварти
ре. Весь обратный путь я почти бежал, не испытывая ничего, кроме ужаса. Я не
сся по улицам Нового города через Шарлот-сквер, по направлению к Уэст-Энд
, затем через полутемные улицы Старого города, мимо рынка Лоунмаркет и, на
конец, оказался в Канонгэйте и Бэйкхаусе. Каждый раз, пробегая мимо неосв
ещенного подъезда или ворот дома, я прибавлял скорости. Мне казалось, отт
уда непременно что-то выскочит.
Домой я явился в совершенном изнеможении. Включив свет во всех комнатах,
полчаса сидел и, дрожа, старался прийти в себя. Поставив пластинку на стер
еофонический проигрыватель, я включил тихую музыку. Концерт Баха для скр
ипок Ц самая успокаивающая мелодия из всех, что мне известны. Мало-помал
у музыка и знакомая обстановка начали возвращать меня в нормальное сост
ояние. Две чашки кофе оживили мозг и нервы, и вскоре я был в состоянии проа
нализировать, что произошло. Дело казалось совершенно очевидным. Просто
за последнее время я перетрудился, мало отдыхал, не бывал в нормальном об
ществе, не слушал музыку, не ходил в театр. К тому же я допоздна засиделся в
слабо освещенном помещении, что привело к нервному перенапряжению, отсю
да и ненормальная реакция на совершенно обыкновенную средневековую гр
авюру. А это, как следствие, вызвало слуховую галлюцинацию, а затем и паник
у. Так я размышлял в тот момент.
Было около трех часов ночи, когда, наконец, вымотанный умственно и физиче
ски, я лег в постель. Уснул мгновенно. Снов своих не помню и не знаю, что меня
разбудило. Помню только, что вдруг проснулся с ощущением непонятного уж
аса. Мне показалось, что в темной моей комнате стало намного темнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66