Марсель что-то пробормотал в утешение.— А я-то, я! Все воскресенье с Шарлем и его дружками резвилась! С малолетками этими, — рыдала она. — Мы тут повздорили немного. Он обижался, что я его с родителями не знакомлю…— А почему, кстати, ты мне его не представила?! — надменно вопросила Мари.— Хорошо бы ты его встретила! С твоими-то амбициями зажравшейся буржуйки! Да ты мне была готова «резинки» покупать, лишь бы к рукам прибрать Шарля с его шишами.— Мелани! Как ты смеешь!— Пошла ты! Я тебя ненавижу, я вас всех ненавижу!Марсель взглянул на свои ботинки, затем — на часы. Ну что, кажется, девчонка уже пришла в себя.— Мне нужно задать вам несколько вопросов, — произнес он железным голосом, — прямо сейчас.Полчаса спустя он с легким головокружением входил в полицейское управление. В его активе были показания Мелани, дополнительный эспрессо и номер мобильника Мари Перен на случай срочной необходимости в восстановлении энергетического баланса.Если уж черпать энергию — так лучше от нее, чем от массажиста из каратистского клуба — старого, из резанного шрамами борца, мявшего своих клиентов с проворством прачки, выжимающей белье. 6 Значит, мамаша подружки одной из жертв — школьная знакомая Блана? — переспросил Мерье.— Ну и что? — ответил Жан-Жан. Он только что вспомнил, что не заполнил лотерейный билет.— И Блан же обнаружил тела Шукруна и Диаза, — продолжал Мерье, постукивая пальцами по крышке ноутбука.— Послушай, малыш, если бы он их убил, я бы только порадовался — все было бы куда проще, — но, к сожалению, сие маловероятно.Вместо даты рождения близняшек — которая не принесла ему ничего — он решил поставить дату рождения Зидана.— Да нет, вы меня не так поняли, — возразил Лоран с мимолетной гримасой: мол, глупости вам другие наговорят, так что сидите и слушайте меня. — Здесь может быть инсценировка случайностей, все подстроено.— Подстроено? — повторил Жан-Жан, развернувшись к Лоле, которая перечитывала рапорт Марселя. — Кстати, дата вашего рождения, Тинарелли?— Двадцать восемь — двенадцать — шестьдесят восемь, — машинально ответила та. — Зачем вам?— Да так… билетик заполнить… Что вы там говорили, Лоран?— Что кроме Марселя Блана мать Мелани мог знать также убийца и что свои жертвы он, быть может, выбирал не случайно.Лола, насупившись, подняла голову.— Значит, этот чудак убил Камеля, поскольку тот гулял с дочкой Мари Перен, а двух других, поскольку их нашел Блан?— А почему нет? Может, убийца — это очередной друг детства, еще один выпускник их школы, «Фермаж»…— «Фераж», — поправил Жан-Жан, — в сотне мет ровотсюда, близ скоростной автомагистрали. Я там тоже учился. Вы меня случайно не подозреваете?Не школа, а инкубатор какой-то!— Вы одноклассник Блана? — спросила Лола.— На три года младше, — бросил Жан-Жан, — мы не были знакомы. Ладно, а кроме этого?— Кроме чего? — удивился Лоран.— Кроме ваших бредней! Куда, собственно, вы движетесь — вперед или назад?— Мы топчемся! — почему-то ухмыльнулась Лола.— И если я не ошибаюсь, знаменитый Кутюрье Смерти также был дружен с Бланом? — продолжил Мерье с настырностью карманника, нацелившегося на сумку попавшей в поле его зрения бабульки.Жан-Жан смешался. Что верно, то верно. Подобно громоотводу, Блан действительно притягивал к себе всех чокнутых. Может быть, его куда-нибудь севернее отослать, поближе к криминогенному Лиону?— Кутюрье Смерти ни с кем не дружил! — проскрежетала Лола не своим голосом.Все с удивлением воззрились на нее.— Как, кстати, ваш нос, малышка? — спросил Жан-Жан.Да уж получше, чем яйца твои висячие.— Хорошо, спасибо. А почему, собственно, Блан не может быть замешан во всех этих преступле ниях?— Ну как сказать… Тут ведь… гм… ну вы ж его знаете — Блана-то… Это ж вам не каннибал какой озверевший, а?— Тэд Банди тоже не был похож на убийцу. И тем не менее он преспокойно зубами вырывал соски у своих жертв, насилуя их лаковым баллончиком.Жан-Жан нахмурил свои патрицианские брови:— Так-то оно так, но… чтобы Марсель уподобился Банди! Что-то не верится. Потом, не забывайте, что психа Кутюрье остановил именно он. Лола! Вы что, с ума сошли? Чай же прольете!Гораздо убедительней выглядит теория с громоотводом. Во всяком случае, с серийными катастрофами это точно как-то контачит.Тут дверь распахнулась, и все повскакали с мест: облаченный в свой лучший похоронный костюм, в кабинет влетел комиссар Мартини. Он был в самом отвратительном настроении. Его рассказ продвинулся лишь на несколько строк: «По блестящей от дождя мостовой покатилась голова. Человек с топором рассмеялся, выпрямился, глянул на обагренные кровью руки и, взвалив свое ужасное орудие на плечо, растворился в окутавшем город тумане, точно лесник, бредущий с работы домой». Ну а дальше? Что, собственно, его зловещему леснику делать дальше? (В заглавии книги значилось «Лесная смерть».) Конечно, на Гонкуровскую премию он не претендует, но все же!..Мартини прекрасно понимал, что сейчас Жанно будет сливать ему всякую околесицу типа каких-то там надежных следов, и потому ограничился репликой, что завтра в пять — встреча с прессой. Затем повернулся на стертых каблуках и побрел в свой кабинет с кондиционером и девственно белой кипой бумаги.— Нет, ты только подумай! В школе вместе учились!Продолжая размешивать манную кашу, Надья подняла голову:— Драл ее?— Надья! Нам же по восемь лет было!— Вам не было по восемь лет десять лет кряду.— Потом мы совершенно потеряли друг друга из виду… ты понимаешь…— Нет, не понимаю. Я не училась в школе, Маршал Блан.«Маршал Блан» — плохой знак. Он решил благоразумно отойти в сторону:— Пойду мусор вынесу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48