- В определенном смысле, - вздохнул он. - Беда в том, что люди почти никогда не признаются в подлинных грехах, в том, что ломает жизнь им самим и их близким. А знаете почему? Потому что не ведают, что творят. Валят все на судьбу или на других.
Я так глубоко задумалась, что молчание затянулось.
- Вот почему вы сказали, что это не Джордж разогнал всех моих близких…
- Правильно.
- И вы настаиваете на том, что я оказалась одна как перст, потому что сама предпочла полное одиночество?
- Верно.
Слезы полились снова. Они капали мне на руки, а я следила за этим и не знала, что еще сказать. Однако нельзя же было молчать до бесконечности, и я жалобно прошептала:
- Почему я не выбрала в жизни лучшую дорогу?
- Не всегда лучшая дорога ведет к лучшему.
- Допустим. - Я сделала над собой усилие, чтобы опять не разрыдаться. - Так как мне теперь быть, отец мой? Сколько раз прочесть «Отче наш»?
- А вы знаете «Отче наш»?
- Нет.
Из-за решетки послышался тихий смех.
- Тогда просто идите и сделайте хоть что-нибудь стоящее.
- Что вы сказали?!
- Что-нибудь, что, на ваш взгляд, стоит потраченных усилий.
- Ах так! - Я тоже засмеялась - сквозь слезы. - Надо было мне сразу сообразить, что это Месячник стоящих дел.
- Что вы имеете в виду? Впрочем, не важно. Главное, что идея-то сама по себе неплохая, верно?
- В общем, да, - неохотно признала я, вытирая слезы. - Но что, если я не найду ничего стоящего?
- Тогда оно само вас найдет.
Я кивнула, хотя не имела ни малейшего представления, о чем речь. Надо признать, ответ был абсолютно в духе служителя Божьего, я же предпочла бы четкое, по шагам, руководство к действию, на манер инструкции по эксплуатации. К примеру, как для шампуня. «Вылить немного на ладонь, взбить на волосах пену, сполоснуть. И так два раза». Просто, доступно, не надо ломать голову.
Простившись со священником и отдернув занавеску в знак того, что исповедальня свободна, я ступила в проход между скамьями. На передней молилась женщина средних лет. Заметив меня, она тут же поднялась. Проходя мимо, я сунула ей в руку последнюю упаковку бумажных платков.
- Это на случай, если у вас нет своих, - сказала я со вздохом. - Платки вам там понадобятся, будьте уверены.
- «Хейстингс дейли репортер», отдел объявлений, у телефона Дженнифер. У вас есть уникальная возможность: первая неделя - четыре строчки всего за четыре доллара! Вас это интересует?
- Ох, ради Бога, Дженнифер! Я сыта этим по горло. Я говорила в трубку, зажатую между ухом и плечом, и одновременно пыталась стянуть майку (такие блестящие идеи приходят мне в голову сплошь и рядом). Понятное дело, трубка полетела на пол и оттуда начала что-то вещать мне с масленым южным акцентом.
- Что?
- Я спрашиваю: кто звонит?
- Ванда. Ванда Лейн. Помните меня? Я обращалась к вам насчет объявления «Делай хоть что-нибудь стоящее».
- Ах да, припоминаю.
Наступила такая полная тишина, словно нас разъединили, но это, конечно, было не так. Я взяла с постели газету и многозначительно зашуршала ею, как бы разворачивая. Видеть меня Дженнифер не могла, но я очень надеялась, что это шуршание отзовется страхом перед Божьей карой в ее пустенькой душе.
- Рада, что припоминаете, - сказала я, когда стало ясно, что первой она молчания не нарушит. - И как же понимать всю эту чертовщину?
- Что вы имеете в виду? - Это был настолько ошибочный подход, что даже она это поняла и попробовала исправить дело. - Объявление я поместила, как мы и договаривались, на двух строчках.
- Вы обещали сделать его меньше зрительно! С помощью более мелкого шрифта! - Я помахала газетой с жирным красным кружком посредине колонки.
- Ну… оказалось, что меньше уже некуда, и я его сократила.
- Ах сократили!
Я скомкала газету и затопала ногами, хоть и сознавала, что в глазах Дженнифер это тянет на месяц в психушке строгого режима. Но как иначе я могла себя вести в свете происходившего?
- Хочу напомнить, что я просила вас поместить объявление вот какого содержания: «"Стоящему". Что это ты о себе возомнил, умник? Ванда требует ответа. 555-8936». А вы что поместили?
- Но вы же сами жаловались, что пятьдесят шесть долларов - слишком дорого! Или, по-вашему, лучше было вообще ничего не помещать?
- Вот именно! Прямо в точку! Лучше было вообще не помещать, чем поместить то, что поместили вы! «Кто ты? Ванда требует ответа». И мой номер телефона в придачу!
- Но ведь смысл сохранен. Разве нет?
Я отстранила трубку, потому что от злости уже готова была зашипеть, как кошка.
Когда я вернулась домой после визита к доморощенному психоаналитику в рясе, на автоответчике меня ожидали три сообщения. Газету я купила еще по дороге, собираясь продолжить поиски работы, и, просматривая ее, заодно прослушала автоответчик. Первое сообщение - от мужчины, с маловразумительным рассказом о себе - я сочла ошибкой. Второе было от женщины. Она интересовалась, для какой газеты я пишу, причем назвала меня по имени, так что ошибка исключалась. Третье я вообще не стала прослушивать, так как догадалась заглянуть в раздел объявлений и наконец поняла, что происходит. Кроме звонка Дженнифер, мне ничего не пришло в голову перед лицом этого вопиющего безобразия.
- Миссис Лейн, если вас не устраивает качество наших услуг, можете выразить свое недовольство в письменном виде, и мы возместим вам ущерб.
- Что, и моральный? Это вам дорого обойдется! Мне уже все нервы измотали своими звонками!
- Кто измотал?
Я снова отстранила телефон и на сей раз в самом деле зашипела от злости:
- Что значит «кто»?!
- Да, кто именно?
- Не знаю и знать не хочу! Посторонние. Уроды. Народ со странностями. Какая-то Лаура и тому подобные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74