Учти, я с самого начала знала, что это не на всю жизнь.
Эвелина. Да, но ты рискуешь…
Софи. И я с самого начала знала, чем я рискую. Рискую втюриться в него по уши и потом страдать по поводу того, что он женат. Я знаю. Я всегда знала. А вообще, признаюсь тебе, мне жутко надоело ходить в девственницах. И это в семнадцать-то лет! У меня прямо целая куча комплексов возникла. А теперь все в норме. Вот видишь, я тебе во всем призналась. И мне ничуть не стыдно, наоборот. Я давно уже собиралась тебе рассказать. А сегодня это как-то само собой получилось. Кстати, ты замечала, по-настоящему серьезные вещи делаются и рассказываются сами по себе. Вот так просто, в один прекрасный день - бац! - и готово, и никто не знает почему.
Эвелина. Да, верно.
Софи. Я тебя не слишком огорчила?
Эвелина. Мне очень хочется, чтобы ты не испортила себе жизнь.
Софи. Когда-нибудь это должно было произойти. Так пусть лучше с ним, чем с каким-нибудь молокососом, который вдобавок будет бегать от меня к другим. А с моим «стариканом» я спокойна на все сто процентов. Я его крепко держу, уж будь уверена.
Эвелина. Почему все-таки ты решилась мне рассказать?
Софи. Да чтобы подать тебе хороший пример. А потом, меня уже тошнит от этого дома, где нет ни одного мужчины и полно девственниц: Пюс - девственница, я - девственница и ты, которая живешь как девственница, - настоящий монастырь, ей-богу!
Эвелина. Хорошенький монастырь!… Ну, ладно, пойду поцелую Малышку. Я полагаю, твой отец сегодня удостоит нас визитом. Предупреди меня, когда он явится.
Софи. Да ты и сама услышишь!
Эвелина. Вот это верно. (Выходит смеясь.)
Из сада вбегает Фредерик.
Фредерик. Ну куда это папа запропал?! Он же всегда по воскресеньям со мной играет. Уже шесть часов!
Софи. Он придет, конечно, но мама только что приехала, и им наверняка нужно будет многое друг другу сказать. Так что я тебе советую не соваться к ним.
Фредерик. Думаешь, опять будут ругаться?
Софи. Понятия не имею! Очень может быть. Так что не подливай масла в огонь, будь умницей.
Фредерик. Масла в огонь… Масла в огонь… Когда они ругаются, я предпочитаю играть в моей комнате с машинками, вот что!
Софи. И ты прав!
Фредерик. Слушай, они вообще-то друг друга любят?
Софи. Папа с мамой?
Фредерик. Да.
Софи. Ну конечно. Очень даже любят.
Фредерик. Они поэтому и ругаются?
Софи. Да, так часто бывает.
Фредерик. Чтоб ругались, когда друг друга любят?
Софи. Да.
Фредерик. И чем больше любят, тем больше ругаются?
Софи. Бывает и так.
Фредерик. Ну и умора! Тогда наши, наверное, любят друг друга до чертиков. А где мама?
Софи. Пошла поздороваться с Малышкой.
Фредерик (передразнивая Эвелину). «А ну-ка, как тут моя любимая малышечка? Она простудилась, моя малюпусечка?» Фу, противно! Терпеть не могу этого сюсюканья. (Опять передразнивая мать.) «Что тут приключилось с моей бедненькой малышечкой?» (Уходит.)
Софи. Вот мартышка!
Со стороны сада быстро, но бесшумно входит Жорж.
Жорж. Ты одна?
Софи вскрикивает от неожиданности.
Софи. Это ты? Как ты меня напугал!
Жорж. Это еще почему?
Софи. Обычно, когда ты входишь, ты так хлопаешь дверью, что стены дрожат, а сегодня выскочил как черт из люка.
Жорж. Твоя мать вернулась?
Софи. Да, она поднялась к Малышке.
Жорж. Ну, как она там поохотилась?
Софи. Поохотилась?
Жорж. Да, поохотилась - там, в Эндре! Ну какой дурак поверит, что она целую неделю провела у постели больной сестры?!
Софи. А ты думаешь, она все это время гонялась по лесам за оленями?
Жорж. А я сам знаю, что мне думать. У меня есть одна догадка.
Софи. Эта догадка мне не кажется особо удачной.
Жорж. А я и не спрашивал твоего мнения.
Софи. Вот как?
Жорж. А что?
Софи. Вспомни: не успел ты войти, как спросил меня, довольна ли мама своей охотой?
Жорж. Уж и пошутить нельзя, что ли?
Софи. Ах, это шутка. Извини, я не поняла. Ты был не похож на шутника.
Жорж. Титус не звонил?
Софи. Титус? Что это вдруг?
Жорж. Я тебя, кажется, спрашиваю.
Софи. Нет. По-моему, не звонил. Мне, во всяком случае, нет.
Жорж. Я не спрашиваю, звонил ли он тебе. Я спрашиваю, мне он не звонил?
Софи. Говорю же тебе - не знаю. А он разве должен прийти?
Жорж. Должен был. На этой неделе я трижды звонил ему на работу и мне отвечали, что он уехал.
Софи. Да…
Жорж. Что «да»?
Софи. А?
Жорж. Почему ты сказала «да»?
Софи. Кто, я?
Жорж. Да, ты! Я тебе сказал, что Титус уехал, и ты ответила «да».
Софи. Я ответила «да»?
Жорж. Да! Как будто ты собиралась сказать: «Да, я знаю».
Софи. Да нет!
Жорж. Нет, да! Я же не совсем идиот!
Софи. Я тоже не идиотка. Откуда я могла знать?!
Жорж. Что он уехал?
Софи. Да.
Жорж. Вот я тебя как раз и спрашиваю, откуда ты это знаешь?
Софи. Да ведь ты сам мне только что сказал.
Жорж. Нет, откуда ты знала до меня?
Софи. Да ничего я не знала, говорят тебе!
Жорж. Нет, знала, потому что ответила «да».
Софи. Ну, вероятно, я хотела сказать что-нибудь вроде: «Да, может быть». Ты говоришь: «Титус уехал». Ну вот, я и отвечаю: «Да… Да, возможно». Или: «Да, ну и что?» Или же: «Да, а я и не знала». Вот и все, что я хотела сказать.
Жорж. Но ты сказала это «да» совсем не так!
Софи. Ну, значит, ты недослышал или недопонял.
Жорж. Тебе просто нечем крыть, вот что!
Софи. В последний раз я тебя спрашиваю, какого ответа ты от меня ждал? Откуда мне было знать, что Титус уехал, и какое мне до него дело? Никак не пойму, с какой стати мы об этом толкуем уже битый час?
Жорж. С такой стати, что я тебе сказал: «Титус уехал», а ты мне ответила: «Да».
Софи. Я с таким же успехом могла ответить: «Вот как?»
Жорж. Но ты же так не ответила! Ты ответила: «Да».
Софи. Господи, ну что ты хочешь, чтоб я ответила? Что я втихомолку перезваниваюсь с Титусом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25