А нас все гоняли и гоняли… Очевидно, это делалось для того, чтобы запа
чкать наши новенькие мундиры. Не понимая команды на немецком языке, я вел
себя настоящим ослом: когда приказывали ложиться Ц бежал, и, наоборот, ко
гда нужно было бежать Ц падал. За это на мою голову посыпались проклятия,
но я их, к счастью, не понимал тоже. И еще пинки в казенную часть, которые я, к
сожалению, ощущал. Но еще большие мучения ждали нас в лагере, когда после т
ревоги и чистки мундиров мы построились на проверку. Мы очень спешили и, к
онечно, плохо почистили мундиры. И снова нас гоняли, теперь вокруг блоков,
заставляя бегать и падать. А потом опять чистили мундиры, а потом опять бе
гали и падали, и так бесконечно. Когда наконец вечером я добрался до посте
ли, моей последней мыслью было: чертовски нелегко быть военным.
Тяжелая служба. Ну а как же иначе! Разве может солдатская служба быть легк
ой? С этим надо мириться. Только вот с харчами плоховато, и мы крадем потих
оньку, где что можем. Занятия пока несложные: маршируем, бегаем, падаем. С В
елло меня разлучили. Его, как старшего, определили в другую группу, а я поп
ал к маленьким. Тоже мне определили… В моей группе сорок человек Ц все эс
тонцы. Вообще здесь всех распределяют по национальностям, а сколько их т
ут Ц не берусь сказать. Есть киргизы и монголы, узбеки и татары, латыши, ли
товцы и еще много ребят, о которых я не знаю, кто они.
Но что интересно Ц есть русские. Говорят, их угнали из России, а потом, что
бы не умереть с голоду, они согласились поступить в люфтваффе. Неужели он
и будут воевать против своих?! Есть еще бельгийцы и голландцы и, наконец, ф
инны и эстонцы. Все мы живем недружной семьей: деремся. Драки знатные! Когд
а дерутся латыши с литовцами или там кто еще, эстонцы не вмешиваются. Но ес
ли кто дерется с финнами Ц эстонцы идут на помощь финнам. И наоборот. Там
примажутся другие национальности, и драка превращается в кровавую бойн
ю. Начальство в эти драки вмешивается лишь потом, наказывая наиболее пос
традавших. Рождаются драки обычно в кантине (пивной) и кончаются в ревире (
больнице), но бывает, что и в морге.
Ходим и в город, в кино или просто гулять. В город идем всей группой, постро
ившись, с песнями. Перед тем нам выдают билеты на киносеанс и какие-то неп
онятные беленькие резиновые кружочки. Зачем они, мы не знаем, но если их на
дуть, получаются шарики, а когда их раздавишь, раздается выстрел, как из на
стоящей винтовки. Некоторые, принимая это за жевательную резинку, пытали
сь жевать, но они оказались безвкусной дрянью. Обычно нас ведут сразу в ка
кой-нибудь кинотеатр, а после сеанса каждый может идти куда хочет Ц до дв
енадцати ночи.
Около кинотеатра всегда стоят размалеванные женщины всех возрастов, он
и, как акулы на мелких рыбешек, набрасываются на наш строй, бесцеремонно в
ыбирая себе кавалеров среди маленьких мужчин. Фильмы показывают любовн
ые или военные, про Восточный фронт, военнопленных.
Веселье весельем, но что нас не вооружают, это свинство. Иногда показываю
т винтовку, говорят, что это винтовка, и объясняют, как с ней обращаться. К ч
ерту! И без того всем известно, что винтовка Ц не ложка, что из нее стреляю
т. Однажды я, как сумел, поставил вопрос ребром, то есть спросил у унтера, по
чему нам не дают винтовок. Он заржал, как мерин.
Ц Пуф, пуф Ц унд русиш капут… Ц сказал и что-то там еще лопотал. Один пар
ень перевел, что он советует мне сначала перерасти эту винтовку. Осел! Я ув
ерен, что сумею воевать не хуже его. Еще неизвестно, кто из нас на что спосо
бен. Я как-никак сын эстонского легионера!

Эгерь.

Настало время, когда нас вооружили и повели воевать. Противник наш Ц суд
етская глина, оружие Ц лопаты. Веселье кончилось.
Целый день роем окопы, делаем повороты Ц линкс, рехтс, бегаем как ошалелы
е, ползаем как змеи, а в результате выглядим как свиньи. Чистыми бываем тол
ько во время проверок. И голодные к тому же как волки. Это днем. А ночью по не
скольку раз бегаем от налетов за пять километров в поле, причем таскаем н
а себе весь хлам, именуемый «солдатской амуницией», и, между прочим, лопат
ы…

* * *

По каким-то соображениям меня перевели в санитарную группу лагеря. Это о
чень хорошо. Члены этой группы пользуются кое-какими привилегиями, живу
т чисто, и, что главное, их не мучают маршировкой, не говоря уже о том, что он
и не роют окопы и траншеи. Зато их мучают другим: они должны безупречно вск
идывать руку и орать: «Хайль Гитлер!» Это репетируется повседневно, пото
му что члены санитарной группы патрулируют в городе, где разгуливает вся
кое пузатое начальство.
Наши обязанности: дежурство в лагере, в городе и забота о том, чтобы не уме
реть с голоду. Санитарный патруль состоит из двух человек с металлически
ми складными носилками, на рукавах мы носим белые повязки с красным крес
том. Дежурная смена работает по восемь часов. Иногда бывают уроки, учимся
делать повязки, укладывать раненого на носилки и так далее. Когда выпада
ют городские дежурства, идем к бауэрам, проживающим вблизи города, и рабо
таем за харчи. Пока нам нечего было бояться, Эгерь не бомбили, хотя вражеск
ие самолеты, поднимая панику в лагере и городе, с утра до ночи летали высок
о в небе. Эгерь не бомбили, потому что в нем не было ничего привлекательног
о для врагов, ведь аэродромы находятся за городом. Мы знали, что ни иваны, н
и томми, ни янки нам ничего плохого не сделают.
Но однажды, когда я и мой напарник Риз шли в город на дежурство, завыли сир
ены. Самолеты, почти невидимые, ползли по небосклону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76