Посмотрел я на нее пристально, долгим взором. Рассмеялась она и сказала: с
делать из меня сыщика хотите? Сказал я: сыщиком сделать не хочу, хочу услыш
ать что-нибудь о Гинате. Сказала она: да я уже сказала, что с тех пор, как вру
чили ему ключ, не перемолвилась я с ним. Ц А когда он вернулся, что делал?
Ц А когда вернулся, занялся, наверное, тем, что я уже сказала. А чем именно
Ц я не стремилась прознать.
Сказал Грайфенбах: нет у Герды черты, столь свойственной женщинам, она на
прочь лишена любопытства. Похлопала Герда своими длинными изящными пал
ьцами по волосатой лапе мужа и сказала: зато тебе эта черта досталась вдв
ойне. Ты и расскажи. Грайфенбах воскликнул в недоумении: я? То, чего нет, и я
не сумею рассказать. Сказала госпожа Грайфенбах: значит, ты хочешь, чтобы
все-таки я рассказала. Да не ты ли говорил, что доктор Гинат сотворил себе
девицу? Засмеялся Грайфенбах долгим веселым смехом и сказал: знаете, что
Герда имеет в виду? Она имеет в виду легенду о поэте-отшельнике, забыл его
имя, что создал себе в услужение женщину. Слыхали эту легенду? Сказал я: пр
о рабби Соломона ибн Гевироля
Соломон (Шломо) ибн Гевчроль Ц замечатель
ный средневековый еврейский испанский поэт, автор многих молитв.
рассказывают это, а конец легенды такой: прошел об этом слух и дошел
до короля. Приказал король привести к нему эту женщину. Увидел он ее, и вош
ла любовь в сердце короля. А она и бровью не повела. Пошли привели рабби Со
ломона ибн Гевироля. Пришел он и показал королю, что не цельное создание о
на, но сложена из кусков дерева и оживлена. Но при чем тут доктор Гинат? Ска
зала госпожа Грайфенбах: однажды вечером сидели мы с Гергардом и читали
Гете. Послышался голос, и донеслись до нас слова из горницы Гината, и понял
и мы, что вернулся Гинат из поездки, сидит у себя и читает книгу. Вернулись
и мы к чтению. Вновь послышался голос. Отложил Гергард книгу и сказал: это
голос женщины. Не успели мы удивиться тому, что Гинат привел к себе домой ж
енщину, как подивились мы ее языку, ибо такого странного языка, как язык эт
ой женщины, мы отроду не слыхали. Шепнул мне Гергард: не иначе, как сотвори
л Гинат себе девицу и она разговаривает с ним на своем языке. А уж кроме эт
ого, дорогой мой, нечего мне рассказать о Гинате. А если и этого вам мало, об
ратитесь к Гергарду, он любитель строить догадки и верить в их непреложн
ость.
Грайфенбах, что интересовался по-любительски происхождением языков, за
говорил о тайнах языков и о новых открытиях в этой области. И я добавил к е
го словам ту малость, что нашел я в книгах каббалистов,
Каббалистов Ц по мнению м
ногих исследователей, Ц прямое указание автора, что для понимания текс
та следует обратиться к Каббале, тайному еврейскому учению.
а те предвосхитили мудрецов народов мира.
Прервала госпожа Грайфенбах нашу беседу и сказала: и песни пела женщина
на своем странном и неведомом языке. Насколько можно судить по голосу, го
речь в душе ее и грусть в сердце ее. Гергард, куда ты запрятал подарок, что п
реподнес тебе наш сосед наутро после юбилея? Жаль, дорогой мой, что вас там
не было. Вы знаете, мы не гуляли свадьбу, когда венчались, но устроили пир в
десятилетний юбилей. Гергард, лежебока, вставай, показывай, что подарил т
ебе Гинат.
Встал Грайфенбах и открыл железную шкатулку и вынул оттуда два старых бу
рых листа, на вид вроде табачных. Разложил он степенно листы передо мной, и
видно было по его взгляду, что диво-дивное он мне показывает и хочет посм
отреть, как мне это покажется. Глянул я на листья и спросил его: что это? Ска
зал Грайфенбах: посмотрите и увидите. Вновь посмотрел я, но ничего на лист
ьях не увидел, кроме странных черт и странных форм, что можно было при жела
нии принять за тайнопись. Вновь спросил я: что это? Сказал Грайфенбах: не з
наю толком, но Гинат сказал мне, что это оберег-талисман. От чего оберег Ц
не сказал, но рассказал, что собирает он амулеты, и таких листьев у него по
два, и из дальней страны они. Жаль, что они не помогают от самозахватчиков.
Сказала Герда: может, те, что остались у Гината, помогают.
Раскурил Грайфенбах свою маленькую трубочку, уселся и погрузился в разд
умье. Через некоторое время выбил он пепел из трубки и взял сигарету. Прик
урил он сигарету и сказал: видите, о чем бы мы ни говорили, все беседы наши в
озвращаются к заботам о доме. А насчет самозахватчиков Ц может, правда н
а их стороне. Возвращается парень с войны, ищет себе крышу над головой и не
находит, что ж ему делать, как не захватить пустое жилье. Вот что я вам расс
кажу. Стою я на исходе субботы на остановке, автобус битком набит, а народ
все лезет. Водитель дал сигнал, и автобус тронулся. Стоят все оставшиеся в
расстройстве чувств и ждут следующего автобуса, а следующего автобуса н
ет как нет: ибо чем больше пассажиров, тем меньше автобусов, так уж водится
у нас в Иерусалиме. Стоят себе два человека, юноша и девушка. Обратила дев
ушка к юноше тоскующий взор и говорит: "Гюнтер, уже больше года, как мы пове
нчались, и даже ночи одной не провели наедине". Сжимает юноша руки своей мо
лодой жене, кусает губы и молчит в тоске и злобе. Гюнтер с женой не нашли се
бе жилья, чтобы жить вместе. Живут они, где жили раньше, каждый сам по себе. А
хозяева их изводят, не дают приходить друг к другу, чтобы невмоготу им ста
ло и поживее съехали бы, потому что за это время больше стало желающих сня
ть жилье, а жилья все меньше, и могли бы хозяева подороже сдать жилье. Встр
ечаются они в кафе или в кино, а в конце вечера расходятся Ц он в свою комн
ату на одном конце города, а она в свою комнату на другом конце города, пот
ому что негде им жить вместе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21