В этих случаях Нина неизменно вступалась за подругу. Парни хохотали, а Кутькова после этого начинала еще преданнее и отчаяннее ей служить.— Я ведь знаю, что мне ничего не светит, — призналась она. Глубокой ночью подруги не могли заснуть от тревожного месяца, любопытно заглядывающего в окна. — Ну, в смысле карьеры и все такое… Мне бы замуж удачно выйти.Но и это ее желание осталось неосуществленным… Как сладко было просыпаться утром, когда солнце протягивает теплые ладони косых лучей через подслеповатое окошко! Мычат коровы, приветствуя друг друга. Стадо бредет на пастбище, пастух лениво щелкает бичом и нехотя покрикивает на рогатую ленивицу, застрявшую возле кустика придорожной травы.Во дворе озабоченно квохчут куры, выискивая в пыли затерянное зерно, красавец петух расправляет крылья с изумрудным отливом и, довольный прекрасным утром, поет во все горло победную песню. В долине молочным пластом лежит туман, холодная роса обметывает траву, а в небе, стеклянно-голубом, высоком, еще виднеется полустаявший серп месяца.Вставать не хочется. Хочется еще глубже залезть под одеяло и смежить липкие от приторной утренней дремы веки. На улице зябко, а под периной, толстой и душной, тепло, как в печке. В хате пахнет неизвестными травами, хлебом, запахом ушедшей ночи, а в двери уже входит, шаркая босыми ногами, баба Маня.Тихо, чтобы не разбудить спящих, она ставит на стол крынку парного молока и уходит на цыпочках. С легким стуком открывается окно, чтобы впустить в комнату бодрящий утренний дух, отчего звуки просыпающегося мира делаются отчетливее и звонче.Лениво потягиваясь, Нина выпрастывает руки из-под одеяла, привычно откидывает спутанную косу на спину, подходит к окну. Прохлада осторожно обнимает полные, пышущие сонным жаром плечи… А на подоконнике пламенеет букет из маков и васильков, неумело перевязанный сухой травинкой. Шевелятся кусты неподалеку. Нина улыбается: это Юрка, кто же еще!Пока Кутькова спит, Нина бережно развязывает букет. Там записка:«Доброе утро!» Она комкает листок, улыбается и ставит цветы в граненый стакан с толстым дном. И чувствует себя отчего-то счастливой…Днем — работа, интересная, живая. Вечером — поездка к морю вместе с компанией, горланящей веселые песни, купание в волнах, теплых и мутных от взбаламученного ногами донного песка. А потом лежание на берегу, грубоватый, но такой соблазнительный запах шашлыка, смех, бряканье стаканов с самогонкой и домашним виноградным вином мутного цвета. И — восхищенный взгляд Юры, его долговязая преданная фигура.Ночью языки костра лижут фиолетовое, опрокинутое над морем небо, фосфоресцирующая вода светится у берега зеленоватым светом. Они сидят на песке, тесно обнявшись. Мягкие губы Юры бестолково тычутся в шею где-то около уха, от этих неумелых прикосновений щекотно и смешно, и тогда Нина сама закидывает руки на плечи и целует его, улыбаясь от этого поцелуя.А из моря доносится:— Нина-а! Юрка-а! Идите купаться-а! Вода теплая-я!— Мы не хотим! — отвечает Нина за них обоих и вновь подставляет свои теплые, солоноватые губы.На следующий день с утра лупит прохладный несмолкаемый дождь. Съемки отменены, и влюбленные прячутся на сеновале, зарывшись по горло в душистое сено, целуются под шорох дождя по камышовой крыше. А кот Васька, забравшийся на стропила в надежде добраться до ласточкиного гнезда, смотрит на них сверху удивленными зеленовато-рыжими глазами…Вскоре, осовелая от безрезультатных объятий, истомленная сдерживаемым желанием, Нина слабо шепчет, слабо отталкивая курчавую голову Юры:— Юр, не надо, а… Нельзя же… Мы же еще не женаты…— Поженимся, — шепчет Юра севшим голосом. Его дыхание опаляет кожу, вызывая чувство томительного бессилия…А потом он лежит рядом с ней счастливый и опустошенный, а она, уткнувшись лицом в душное колючее сено, тихо всхлипывает. Он осторожно проводит ладонью по вздрагивающей спине и жалостливо шепчет:— Ну что ты… Ну не надо… Мы же поженимся…— Да-а, тебе хорошо, — всхлипывает Нина. — Ты мужик, тебе-то что, как с гуся вода. А про меня знаешь, что скажут?— Не скажут, мы поженимся, — твердит Юра как заклинание.А дождь усыпляюще барабанит по крыше, и кот Васька понимающе щурит глаза, обещая никому ничего не рассказывать…Вскоре скрывать возникшую близость стало невозможно.Заметив их роман, Кутькова еще больше посерела, сгорбилась, поникла.Непонятно было, то ли она боялась потерять подругу, то ли сама имела виды на симпатичного Юрку. Она по-прежнему ходила за Ниной как тень, носила ей кофту прохладными вечерами, ждала, когда та вернется с ночного свидания.За время съемок в дружной компании киношников, как на подбор молодых и жадных до жизни, образовалось несколько таких же временных пар, коротавших вместе теплые ночи. Но если у остальных все было как-то несерьезно, временно, то у Юры с Ниной было как раз наоборот.Они решили пожениться осенью, когда будут получены деньги за съемки, — будет на что свадебку сыграть.— Сначала съездим к моим, в Ленинград, а потом уж к твоим, в Киев, — распорядилась Нина. Она сразу же взялась играть первую скрипку в зарождавшейся семье, а Юра с радостью уступил ей эту роль.Перед молодыми сразу же встал вопрос, где жить. Нина только-только закончила третий курс в Москве, а Юра учился в Киеве.— Сам понимаешь, в столице возможностей больше, пробиться легче, — объясняла жениху Нина.— А где мы будем жить? — спросил Юра. Нина вздохнула. Надежды на то, что молодоженам выделят комнату, были нулевые. Значит, нужно было снимать жилье, а это — деньги. Денег было не так много, а ведь предстояла свадьба, большие расходы…— В Киеве можно жить у моей тетки, — заметил Юра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138