Кажется, ушло…
Ц Хорошо. Это была легкая грамма, куда легче, чем предыдущая. Дайте, пожал
уйста, следующую фразу.
Ц «Из дома выгоню! Будешь подолом в Самаре мести!»
Ц Кто это?
Ц Мать. «Подолом в Самаре мести…»
Ц Очень хорошо. Повторите эту фразу несколько раз. (Губы студентки беззв
учно шевелятся.) Еще раз… Еще раз… Еще раз, пожалуйста. Вот так, хорошо… Пое
хали дальше…

***

Несколько лет, преимущественно в вялотекущей форме с краткими периодам
и обострений, продолжалась вражда Маринки и Жана. Бывало, поймают цыганя
та девчонку в узком переулке, повалят ее на землю, отдубасят кулаками по м
ягким местам и отпустят, напоследок обложив ее всеми известными ругател
ьствами на всех известных (цыганском и русском) языках. Но и Маринка в долг
у не оставалась.
Дом цыганского барона она, правда, обходила десятой дорогой, однако в шко
ле спуску своему врагу не давала. То нальет ему в столовой кефира за пазух
у, то кнопку на стул положит, то закроет в учительском туалете до прихода г
розной завучихи, то вцепится острыми когтями в лицо, чуть не выцарапав гл
аза.
Несмотря на открытые военные действия, малышня в школе отчего-то упорно
продолжала дразнить Маринку и Жана женихом и невестой. Не потому ли, что, к
огда в пятом классе цыганенка собирались оставить на второй год, Маринка
собственноручно проверила его диктант и умелым щелчком переправила на
парту решение математических задач? Не потому ли, что она громче всех под
сказывала ему на географии, где находится этот чертов полуостров Индост
ан, откуда, как утверждают ученые-антропологи, предки Жана и переселилис
ь в Европу?
Однако официально война между двумя враждующими сторонами не затихала
ни на день. Маринка взрослела, тянулась вверх, как былинка. Исчезла ее моло
чная одуванчиковая незрелость, пушистые волосы, обычно стоявшие торчко
м во все стороны, теперь аккуратно улеглись за уши, фигура вытянулась и вм
есте с тем округлилась, ярче засияли на лице светлые, песочного цвета гла
за… Пожалуй, ее нельзя было назвать писаной красавицей, но отчего-то угол
ьно-черный взгляд Жана невольно останавливался на ее склоненном над тет
радкой профиле. И драться он стал не так больно, как раньше, больше не пыта
лся ударить ее тяжелым ботинком прямо в лицо или в живот. А однажды, встрет
ив Маринку на пустыре, прошел мимо и не стал бить. Как-то летом, на речке, он
и минут пятнадцать о чем-то болтали, не обращая внимания на ехидные подна
чки поселковой мелкотни с облупленными носами.
А осенью Жан не пришел в школу. Он женился.
И то сказать, по цыганским законам ему давно было пора вступить в брак Ц ч
етырнадцать как-никак стукнуло, возраст. Среди цыган такие браки считал
ись в порядке вещей.
Парень женился Ц зачем парню школа? Классная руководительница вычеркн
ула лишнюю фамилию из списка. Про Жана в классе быстро забыли. Ну ходил как
ой-то грязный пацаненок в драной одежде и стоптанных отцовых башмаках н
е по размеру. Ну и что?
Только Маринка его не забыла. Однажды они случайно столкнулись в магазин
е возле станции. Жан вытянулся за лето, повзрослел, стал еще более смуглым
, черноглазым, горбоносым Ц типичный цыган! Только теперь одет он был оче
нь аккуратно, во все чистое, а не как раньше. Наверное, теперь его обстирыв
ала жена.
Подруги показали Маринке эту невысокую, некрасивую цыганку лет шестнад
цати, с огромным животом, в цветастой юбке и в аляповатом платке до самых б
ровей. Она была на сносях, ходила вперевалку, сильно выставив вперед живо
т, и посему в поездах зарабатывала не меньше, чем ее товарки с грудными дет
ьми. Она была такой же крикливой и смуглой, как и все ее племя, только глаза
у нее были серые, совсем русские. Говорили, что она будто бы была одной из п
лемянниц цыганского барона и засиделась в девках до шестнадцати оттого,
что красоты в ней не было никакой. Впрочем, какая там красота может быть у
цыганки? Да кто их там разберет…
Весной у Жана родилась двойня Ц два сына. А к исходу очередного учебного
года его маленькая жена опять была беременна и опять ходила вразвалку, н
ося на одной руке близнецов, еще не умевших ходить…
Ц Плодятся эти грязнопузые как кролики, Ц заметила однажды мама Вера, и
мея в виду цыган, и крепко задумалась. И решила завести кроликов.
А что? Тут тебе и мясо, и мех, и кормить эту живность особо не надо, знай рви с
ебе траву на путейных откосах. На это и дети сгодятся. Вон Маринка, балбеск
а, чуть свободная минутка появится, сразу шасть за книжку Ц и словно глох
нет, как будто нет ее! Так пусть лучше траву для кролей рвет, и то больше пол
ьзы…
А ведь семья большая, еды не хватает. Да еще одеть, обуть малышню надо. Валь
ка растет как на дрожжах, одежда на нем так и горит. Маринка вымахала дылдо
й, старые материны вещи донашивает…
Короче, денег катастрофически не хватало. Времена наступили трудные, неп
редсказуемые. Сначала мурмышане понимающе вздыхали: перестройка, мол, по
терпим годок, зато потом заживем как баре. А затем вообще странное время н
аступило. Деньги обесценились, продукты все куда-то подевались, точно их
корова языком слизала, зато самопальной водки стало навалом. Если бы не о
город, большая семья Жалейко совсем бы перемерла.
А тут еще Витька-муж стал пить совсем уж неумеренно. И раньше, конечно, не д
урак был за воротник заложить, а теперь совсем с катушек съехал, с глузду д
винулся. Зарплату пропивал до последней копеечки, если только Верка не у
спевала отобрать у него деньги возле кассы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81