Ц Не знаю, Ц ответила Маринка на вопрос матери о Родьке и смущенно отве
ла взгляд. Сердце забилось предательски громко.
Ц А Маринка его все время на двор к учительше таскала! Ц встряла ябеда Л
енка, злорадно посматривая в сторону сестры.
Нет, ты глянь на нее! Ц мгновенно вскипела мать, ожидавшая только повода,
чтобы вспыхнуть. Ц Родной матери врет и не краснеет! Сейчас за враки губы
в кровь-то разобью! Ц Она подняла заскорузлую от стирки ладонь и повтор
ила грозно: Ц Право слово, разобью!.. А ну, иди за ним прямо сейчас, не то я сам
а пойду. Да так пойду, что этой паскудной очкухе мало не покажется!
Пьяненький отчим Витька слабо запротестовал, пытаясь выразиться в том с
мысле, что щенков, что ли, им жалко… Пусть Родька остается у дурочки, Вильм
а еще сколько хочешь принесет. Но поскольку после поллитровки он катастр
офически забывал русский язык, то кроме трехэтажной брани трудно было ра
зличить что-то в его сбивчивой речи.
Ц Чтоб без Родьки не возвращалась!
Маринка в одном домашнем платьице выбежала за ворота. Дул ветер, крупчат
ый снег сек лицо. Рваные тучи скользили по небу, в их разрывах перезрелым я
блоком прыгала луна.
Маринка представила, как горестно замычит ее подруга, и ей захотелось за
стыть на месте, превратиться в ледяной столб, чтобы больше ничего не виде
ть, не слышать, не ощущать… Никогда, никогда!
Слава богу, Таня уже спала… Выслушав сбивчивые объяснения девочки, дрожа
вшей на пороге в одном ситцевом халатике, Лидии Ивановне ничего не остав
алось, как растормошить толстого, сонного от сытости Родьку и вернуть ег
о хозяйке.
Ц Вот так-то! Ц удовлетворенно встретила Верка дочь. Ц И нечего наших м
ужей да собак сманивать!
Она отправилась на кухню, Родька доверчиво потрусил за ней.
Ц А ну пошел! Ц беззлобно прикрикнула Верка, отпихнув ногой. Ц Пошел на
улицу!
Однако после этого происшествия Родька и далее продолжал проявлять сво
й упорный собачий характер. При всяком удобном случае он таскался в сосе
дский барак через лаз в заборе и подолгу оставался там, предпочитая обще
ство ласковой дурочки тычкам и гомону жалейковского дома.
А подруга Лариска, коей и предназначался щенок, как на грех, уехала со свои
м хахалем в санаторий на юг и потому Родьку забрать не могла. Но по возвращ
ении она обязательно потребовала бы обещанного щенка, тем более что мага
рыч за собаку они давно уже пропили.
Ц Да что же это такое! Ц возмутилась Верка. Ц Опять они пса приманивают
! Витька, да сделай хоть что-нибудь!
По настоянию принципиальной супруги Витька забил лаз досками. Но напрас
но Ц Родька продолжал таскаться к соседям кругом, через ворота.
Тогда Верка принесла с работы моток проволоки, привязала песика возле бу
дки и удовлетворенно ухмыльнулась, глядя на обескураженную собачью мор
ду.
Ц Так-то, голубчик! Ц заявила она. Ц Посиди-ка, образумься!
Родька несколько дней горестно скулил и отказывался от пищи, а потом нев
есть как вывернулся с цепи и окончательно сбежал к соседям.
Невыносимо было слушать Верке, как пес заливисто лает за забором, носясь
за мячом, как счастливо мычит дурочка, нагло захапавшая чужую собаку… То
чно кто ножом проводил по сердцу в эти секунды.
Как раз в это время санэпидемстанция травила в диспетчерской мышей. Гони
мые холодом грызуны шли с полей в теплые подвалы, где их гостеприимно под
жидала приманка с крысиным ядом. Верка захватила немного белого порошка
домой, на всякий случай. И вот теперь он наконец пригодился…
Она наварила густого мясного бульону, всегда действовавшего на Родьку, к
ак валерьянка на котов, и от души сыпанула туда белого порошка. Потом отод
рала доску, закрывавшую лаз в заборе, благо держалась она на одном гвозде,
и закричала призывно:
Ц Родька, на! На!
Послышалось знакомое счастливое повизгивание, и подросший пес мгновен
но примчался, одурманенный пряным бульонным духом…
Вечером Родька метался по двору, жалобно скуля и задыхаясь от адской бол
и, раздиравшей внутренности.
В тот день Верка специально вернулась с работы пораньше, чтобы проследит
ь за последствиями своих военных действий. Но от щенячьего жалобного воя
ей отчего-то стало не по себе.
Заткнув уши, она заметалась по дому, стараясь работой заглушить странное
сосущее чувство глубоко внутри. В сердцах пнула подвернувшуюся под ноги
кошку Серафиму, прикрикнула на Вильму, отвесила полновесный подзатыльн
ик Маринке, некстати потребовав показать дневник… Потом выскочила на ул
ицу, на бегу повязывая платок на голову, побежала в ясли и зачем-то забрал
а Вальку с пятидневки, хотя была только среда и абсолютно никакой надобн
ости в сыне у нее в данный момент не было. Вернувшись, она накормила детей
ужином, отсыпала Вильме и кошкам полновесную порцию свежего бульона с хл
ебом, но без белого порошка…
А Родька все метался по двору, и вой его становился с каждой минутой все гл
уше и глуше… Это было просто невыносимо, хоть уши затыкай!
А на соседнем дворе происходило следующее.
Ничего не понимавшую Таню Лидия Ивановна увела к знакомым, чтобы та не ви
дела агонии щенка, а сама подхватила как-то внезапно отяжелевшего Родьк
у на руки и поспешила к ветеринару, что лечил коров от мастита на ферме в т
рех верстах от Мурмыша.
Домой она вернулась одна.

Глава 3

Ц «Кормилица ты наша… Пожрать ничего нету?»
Ц Кто это?
Ц Отчим… Он пьяный. Есть хочет. «Паскуда!»
Ц Повторите несколько раз.
Ц Паскуда. Паскуда. Паскуда. Паскуда. Паскуда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81