- Ничего.
После ужина, от которого Николай всячески отказывался, но в конце концов пришлось подчиниться, он лежал на топчане в чужом доме и не мог заснуть.
Удивительно приятный запах распространялся вокруг. Что это? Приподнявшись на локте, пытался определить, откуда исходит такой пьянящий аромат и не мог.
- Здорово, - прошептал он и закрыл глаза.
Нежный запах настраивал на лирический лад, успокаивал и убаюкивал. За последние дни произошло столько разных событий... Завтра предстояла встреча с тетей Любой, ради которой и приехал сюда.
На улице в своей будке гремел цепью полусонный Малыш, время от времени взлаивали другие собами, где-то загорланил петух, потом ещё один, - под эти непривычные звуки Николай провалился в сон.
Проснулся оттого, что кто-то негромко приговаривал совсем рядом:
- Цыпа, цыпа, цыпа...
Николай потянулся всем телом и почувствовал, что в углу постели находится что-то теплое и живое. Он открыл глаза. В ногах лежал трехцветный клубок, который вдруг зашевелился, потревоженный его движением, поднял голову и оказался хорошенькой кошечкой с зелеными глазами.
- Иди ко мне, - позвал Николай.
Кошечка, помедлив секунду, словно хотела удостовериться в добрых намерениях, доверчиво двинулась к нему, грациозно ступая по одеялу. Во сне он тоже чувствовал, как кто-то ласково касается его, стараясь не разбудить. Он думал, что это происходило во сне.
- Не дают тебе поспать, - появившаяся Вера смотрела, как Николай гладит кошечку. - Ее Дусей зовут, очень своенравная скотинка. Странно, что она к тебе на руки идет, обычно никого из чужих не подпускает, дичится всех.
Вера держала в руках миску со свежими яйцами.
- О, - улыбнулся Першин, - я смотрю, у вас настоящее натуральное хозяйство.
- Да какое хозяйство, - отмахнулась Вера. - Пять куриц, одна из которых совсем квелая, петух и кошка с собакой. Поросенка давно не держим, я в школе занята, а мама болеет.
Николай, принюхиваясь, крутил головой. Вчерашнего ночного запаха не чувствовалось вовсе.
- Скажи, пожалуйста, вчера, когда засыпал, чем-то сногсшибательно пахло. Или мне показалось?
- Маттиолой, наверное, это цветок такой, распускается на ночь глядя и благоухает. Сам неприметный, а аромат на всю округу. Его ещё ночной фиалкой называют. Я его каждый год сажаю.
- Точно, фиалкой и пахло!
Дуська, уютно угнездившись у Николая на руках, оглушительно мурлыкала.
- Надо же, кошечка маленькая, а голосище... - удивился он.
- Скоро завтракать будем.
Дуська, приняв эти слова на свой счет, спрыгнула на пол и, независимо задрав хвост, направилась вслед за Верой на кухню.
Утренняя улица, по которой Николай шел вместе с Верой, отличалась от улицы ночной. Почти у каждой калитки рылись в траве куры, охраняемые бдительным петухом, носились на велосипедах пацаны, возле огромной кучи песка, сваленной у недостроенного дома, сидела пара малышей и с упоением возводила из песка замысловатое сооружение. В палисадниках красовались цветы.
- Сколько золотых шаров! - улыбнулся Николай. Ему всегда нравились эти цветы.
- Да, распустились. Скоро осень. У нас золотые шары за цветы не считают, везде растут как сорняк, а я люблю.
- Я тоже, - сказал Николай.
Когда выходили из дома, он заметил, что у Пчелкиных в палисаднике тоже росли золотые шары.
Все, кто встречался по пути, здоровались с Верой и с Николаем.
- Здравствуйте, здравствуйте, - отвечала она.
Кое-кто называл её по отчеству - Владимировной.
- Родители моих учеников, - пояснила она.
Лишь однажды Вера насупилась, когда её остановила неряшливого вида расплывшаяся бабенка неопределенного возраста с хитрыми глазами. Черты её лица Николаю смутно кого-то напоминали.
- Как здоровье тетки Любы? - весело спросила она, впившись глазами в Першина. - Никак, гости у тебя?
- Гости. Здоровье мамы без изменений.
Бабенка была не прочь ещё поболтать, но Вера не поддержала её.
- В больницу опаздываем, - сказала она.
Шагая вслед за Верой Николай чувствовал чужой взгляд на собственном затылке.
- Неприятная женщина.
- А ты не узнал ее? - остановилась Вера.
- Нет. А кто это?
- Екатерина Доронькина, двоюродная сестра твоего приятеля Славика. Разве ты не помнишь ее?
- Катя Доронькина? Катька?! - он едва удержался, чтобы не оглянуться и не посмотреть вслед. - Удивительно! Она была такая хорошенькая. Года на три постарше нас со Славиком.
- Правильно. Ей сейчас сорок шесть, - подтвердила Вера. Числится на "Динамике".
- Почему числится?
- Завод большую часть времени не работает, люди пристраиваются, где кто может. Катерина тоже, сейчас, кажется, в уборщицы подалась, надо же как-то жить.
- Я был влюблен в неё в детстве. Никогда бы не подумал, что красавица Катерина превратится в такую... такую тетку. Она давно в этих краях живет?
- Да. Они через год после нас здесь с матерью поселились. Хибарку купили, потом лет пятнадцать её достраивали. Доронькины разъехались кто куда. Сама бабка Варя сначала к старшему сыну Василию в центральную усадьбу Родоманово подалась, потом, разругавшись с невесткой, здесь жить попробовала, у дочери, но тоже не ужилась. Просилась к Лидии в Москву, но та её не взяла. Так и моталась старуха до самой смерти между Родомановым и Гагариным.
- Славик никогда ничего про это не рассказывал.
Вера ещё больше насупилась, хотела что-то добавить, но сдержала себя, промолчала.
- А со Славиком ты по-прежнему дружишь? - вдруг спросила она.
- Виделись недавно, - неохотно отозвался Першин.
После встречи с Екатериной Доронькиной безмятежное настроение, навеянное нехитрым деревенским бытом провинциального городка испарилось, как дым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80