Вот возможность, которую она так ждала.Диск-жокей поставил ее пластинку, и зазвучали вступительные такты записи. Она подобралась, напружинилась.Линди чуть подтолкнула ее – она вылетела на сцену перед столиком диск-жокея, и ее сразу ослепил луч прожектора.Ой! Ноги подкашиваются! Все выжидательно смотрят на нее. Ждут от нее чего-то великого!Но вот музыка объяла ее, и она начала шевелить губами, поначалу они ее едва слушались – все-таки страшно, толпа, свет. Это тебе не песенки на школьном вечере, когда главный зритель – Эдди. Вот он – ее час. Она – на большой сцене.Расслабься, – велела она себе. – Встряхнись!И что-то чудесным образом сработало – и она великолепно, восхитительно слилась с музыкой. Я парня встретила хоть кудаКакие огромные мышцыСмотрю на него – ну просто бедаДрожу, как крыло синицыЯ знаю, с чем я к нему придуВедь сам он этого хочетК нему поближе я подойдуЖелательно ближе к ночиЗа руку его схвачуИ страстно зашепчуЯ людоедка – да, да, да!Людоедка – ждет тебя бедаЛюдоедка – и знают пусть всеСегодня я тебя съем! К концу песни уровень адреналина в ее крови взлетел до неба – такого кайфа в своей жизни она еще не ловила. Толпа гостей не поскупилась на аплодисменты. И дядя Джек сказал он – ею очень гордится.– Потрясающе, – шепнула ей Линди, поймав ее за руку, едва Джек отошел. – Идея, фотографы хотят снять тебя с Пенном Салливеном.Хевен едва не завизжала от восторга. Пенн Салливен! Актер! Обалденный красавчик!Неужели теперь так будет всегда?
ГДЕ-ТО В НЬЮ-ЙОРКЕ… КОГДА-ТО В СЕМИДЕСЯТЫЕ..
Девушка приехала в Нью-Йорк морозным субботним утром. В тонком хлопчатобумажном платьице, в дешевой нейлоновой курточке, крепко сжимая ручку чемоданчика, она стояла на центральной автостанции Нью-Йорка «Порт осорити» и думала, куда идти теперь. Когда она вынашивала план поездки в большой город, мысль о Нью-Йорке казалась очень привлекательной. Но сейчас, высунув нос на Западную Сорок вторую улицу, она уже не была в этом уверена. Улица была грязная, кругом валялся мусор, какие-то банки. Мимо нее, подталкивая перед собой тележку с бумажными пакетами и газетами, пронеслась безумного вида женщина. Худющий негр в розовом пиджаке и с такими же розовыми глазами испугал ее своей «привет-крошкой». Два бродяги смерили взглядом ее чемодан, прикидывая, есть ли смысл рисковать. Если бы они решились выхватить чемодан и убежать, их ждало бы большое разочарование – вся N поклажа состояла из двух старых свитеров, поношенного бельишка, пары джинсов, стертых кроссовок и двух пачек печенья. Таковы были ее земные сокровища. А в кармане курточки лежали восемьдесят четыре доллара мелкими купюрами. Вот и все богатство. Мимо с воем пролетела полицейская машина, и тут к ней подошел какой-то длинноносый тип. Белый, а пальто из овчины. «Привет, кошечка». Не обращая на него внимания, она быстро пошла по улице. Он подстроился рядом. «Тебе вроде подмога требуется». «Не требуется, – огрызнулась она, поеживаясь – ее Легкая одежонка трепетала на ледяном ветру. «Откуда будешь?» «Из Калифорнии», – соврала она. – «Да-а? Как-то раз и меня туда занесло. Поимел там загарчик и блондиночку». Она остановилась и повернулась к нему. «Что вам надо?» – спросила она в лоб. «Да я просто так, с дружескими намерениями», – ответил он, чуть отпрянув. «Что вам надо?» – повторила она. «Секса, – с надеждой в голосе признался он. – Я тебе дам десять долларов и помогу со связями». «С какими еще связями?» «Ну, направлю к нужным людям. Работа тебе ведь нужна? И кости куда-то бросить надо». Устало вздохнув, она сказала: «Катись». Он поднял воротник теплого пальто. «Отказываешься?» «Да». «Ну и хрен с тобой. – Он плюнул. – Посмотрю, куда ты без меня денешься». «Уходите». Он ушел, что-то бормоча под нос. Дождавшись, когда он скроется из виду, она прислонилась к стене и неловко открыла чемодан. Достала оба свитера, сняла нейлоновую куртку, напялила их на себя, и сразу стало теплее. Надев сверху куртку, она спросила, как пройти на Гералд-сквер, и решительно направилась туда. Вскоре она оказалась возле знаменитого универмага «Мейсис», о котором столько читала. Этот один из самых больших универмагов в мире занимал целый квартал. В магазине бурлила жизнь, покупатели вперемежку с туристами, все снуют взад-вперед, горя желанием истратить деньги. Выбрав рыжеволосую продавщицу, со скучающим видом стоявшую за одним из прилавков с косметикой, она спросила: «Не подскажете, где здесь можно узнать насчет работы?». Рыжая посмотрела на нее. «Ты пришла устраиваться на работу прямо с чемоданом? – спросила она. – Пустой номер». «Что «пустой номер?» «Никто тебя на работу не возьмет». «Почему?» «Потому что вид у тебя такой, будто ты только что слезла с автобуса». «Так и есть». Женщина засмеялась над такой наивностью. «Ой, держите меня! У тебя, наверное, в кармане ни цента, негде жить, да еще и с пузом». «Угадали два из трех. Есть предложения?» «Вот тебе целых два, надеюсь, правильные. Переночуй в Организации молодых христианок, а с утра садись на автобус и дуй назад». Девушка не послушалась. Она твердо решила, что в Нью-Йорке все у нее пойдет по-другому, она обязательно оторвется от своих гнилых корней и добьется в жизни успеха. Нет работы, негде жить – с этим можно бороться. Она не из тех, кто легко идет ко дну. Это уже не раз доказано. В «Мейсис» ее не взяли, но ей удалось устроиться в комнатке в Организации молодых христианок, и оставив там чемодан, она пошла погулять на Таймс-сквер. Огляделась по сторонам и вскоре в витрине большого и шумного ресторана «Редз дели» увидела объявление:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170