Ему едва перевалило за двадцать, и он бесспорно был очень привлекателен.– Я иду на вечеринку к Петрии. А у вас здесь ужин? – спросил он.– Я тоже к Петрии, – сказала она.– Одна? – спросил он, явно готовый к ней прилепиться.
Джек помог Даниэль выйти из-за стола. Как сказал бы Хауэрд, у французской дамочки оказалась полная рука козырей. Возможно, в порядке услуги он познакомит се с Хауэрдом – пусть вставит ее в один из своих фильмов. Во Франции она была звездой первой величины, но пробиваться на американские экраны ей только предстояло. Что ж, она вела себя сегодня в высшей степени достойно, и он не мог не отдать ей должное.Дружески обняв ее за плечи, он повел ее к выходу.
Джейд уже собиралась отшить Пенна Салливена, как в вестибюль ресторана вышли Джек и Даниэль. Казалось, они предельно очарованы друг другом. Его рука лежала на оголенных плечах француженки, она не отрывала от него влюбленного взгляда. Проворковав "Merci, cheri", она приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.На мгновение Джейд оцепенела. Каков мерзавец! Невероятно!Но тут же оправилась, взяла себя в руки и повернулась к Пенну.– Идемте веселиться, – лихо заявила она и взяла его под руку.– Классно! – воскликнул он, едва веря своему счастью.В эту минуту ее увидел Джек.– Эй… – начал он. – А ты что здесь делаешь? Я как раз…Она улыбнулась, но в глазах была сталь.– Джек Питон, – сказала она по возможности беззаботно. – Как приятно вас видеть! Вы знакомы с моим добрым другом, Пенном Салливеном?На кой черт ему знакомиться с этим молодым красавчиком? И какого лешего она делает в его обществе?Здорово! Быстро же Джейд Джонсон нашла ему замену! А он-то думал, что она – совсем другая. 79 Ну и вечерок выдался – концы можно отдать! Хауэрд чувствовал, как взмокло темя под париком – еще до выхода из отеля. Он попробовал новый клей, и держался парик хорошо, но пот все портил. Между тем ему предстояла ночь ночей, и никаких казусов он просто не мог допустить.После Уитни он отправился на съемочную площадку, где Мэннон и Кларисса уединились в ее домике-фургоне. Он громко постучал в дверь, но ждать пришлось целых десять минут.Опупеть можно! А если бы кто-то пришел звать их для съемок?– Мы вызываем их на двадцать минут раньше срока, – поделился с ним Дерк. – Только так удается заполучить их вовремя.В конце концов Мэннон все-таки появился на пороге – слегка помятый, но весьма собой довольный.– Хауэрд! Вот это сюрприз! Каким ветром?– Обыкновенным. Посмотреть, как идет работа над фильмом, – хмуро ответил Хауэрд. – Ты не забыл, зачем мы все здесь? Чтобы снять фильм.Мэннон расплылся в улыбке.– Разве я не на уровне?– Вполне, – согласился Хауэрд. – Материал приличный.– Приличный? Это все, что ты можешь сказать? Кларисса считает, что если мы будем так гореть и дальше, а студия подсуетится, когда придет время выдвигаться на «Оскара»… Короче, ей кажется, что у нас обоих будут серьезные шансы.– Меня это обрадуете больше всех. Я также хочу, чтобы была довольна Уитни.При звуке ее имени улыбку с лица Мэннона будто ветром сдуло.– Мне неприятно это говорить, но игра этой дамы – чистое любительство. В нашем фильме ей нечего делать. На эту роль нужна настоящая актриса.Значит, еще недавно – «любовь всей жизни», а теперь – «эта дма». Здорово Кларисса его обработала.– Дело в том, – терпеливо сказал Хауэрд, – что в фильме она уже есть. Заключен контракт. Надо ее чуть-чуть поддержать – и все будет в порядке.– Уволь ее, – бессердечно заявил Мэннон. – Пусть гуляет.Хауэрд никогда не отличался особой чувствительностью, в том числе и по отношению к себе самому, но тут он был шокирован.– Между прочим, мы говорим об Уитни.– Знаю.– Черет тебя дери, два месяца назад ты был готов мне задницу целовать, лишь бы ее вернуть. А сейчас хочешь вышвырнуть ее из картины?– Слушай, Хауэрд, – Мэннон понизил голос до доверительного шепота, – Клариса в этих делах понимает и она говорит, что Уитни нас всех здорово тормозит. Дерк с этим согласен. И съемочная группа тоже, да все.– Значит, ты хочешь, чтобы я ее уволил?– Да.– А вот выкуси. По контракту тебе много чего положено, но этой сраной студией вы с Клариссой не руководите, а раз так – решать, кому рубить голову, буду я. И, как ни странно, я храню верность старым друзьям.В дверях рядом с Мэнноном появилась Кларисса.– Хауэрд, – кратко поздоровалась она.– Кларисса, – ответил он с той же краткостью.– Мы только хотим как лучше для фильма.Ее успех ему был совершенно непонятен. Что там за чудо происходит между ней и камерой?– Знаю, – сказал он. – Но постарайтесь четко себе уяснить: Уитни остается. Я посыла сюда преподавателя актерского мастерства, который будет индивидуально с ней работать. Она будет играть лучше. Справится.– Как скажешь, – холодно произнесла Кларисса. Тут только до Хауэрда дошло, что ни один из них не предложил ему войти. Актеры, мать их! Звезды! Пустяшные, непрочно стоящие на ногах людишки, которым фартит, и однажды утром они просыпаются знаменитыми. И после этого они живут в твердом убеждении, что они, видите ли, особое племя!– Вы оба работаете блестяще, – сказал он с неискренним дружелюбием. – Продолжайте в том же духе и будьте к девочке помилостивее.– Не такая уж и девочка, – подпустила шпильку Кларисса.– Н-да… что ж… – Он посмотрел на своего хорошего друга Мэннона и нанес удар ниже пояса. – Поппи несколько раз виделась с Мелани. Говорит, вид у нее для женщины на сносях вполне здоровый. Что-нибудь ей передать?Мэннон виновато вспыхнул.– Не надо, – отказался он. – Я с ней все время разговариваю.Хауэрд считал, что с беременной женой так обращаться нельзя… Пожав плечами, он сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170