Например, Лассе с другом Юрки скидываются по сто евро и имеют квартиру с мебелью и посудой. Они вдвоем числятся на стажировке в одной известной молочной компании и примерно раз в неделю выходят на работу. Часть продукции молочной фирмы поступает в Петербург в упаковке с надписями на русском языке. Однако продукция, которая поставляется в Россию малыми партиями, изготовляется только в финской упаковке, и в Россию приходит вместе с этикетками на русском языке, которые уже приклеивают в Петербурге. Кто-то должен их клеить. Специального человека в штате нет, сотрудники питерского офиса не желают брать эту работу на себя, поскольку дополнительная плата на нее не выделяется. Очень кстати оказываются финские безработные, «стажирующиеся» в фирме. В результате довольны все, кроме государства Финляндия, конечно. Но кто будет ставить его в известность?
– А кому вы тогда здесь нужны? – спросил Колобок и сделал широкий жест рукой, словно обводил всю квартиру.
Лассе пожал плечами.
– А что ты помнишь из вчерашнего? – спросила я. – Хоть что-нибудь помнишь?
Лассе мне улыбнулся и сказал, что они с другом Юрки, который так пока и не проснулся, весь вечер просидели в недорогом пивбаре, куда часто заходят, причем кабак, как и квартира, которую они снимают, располагается в районе Ленинского проспекта. По пути домой они с другом решили немного отдохнуть на скамеечке у детской площадки, где днем выгуливают детей, а вечерами собак. Но когда они сели на скамеечку, не было ни тех, ни других. Проснулся Лассе уже в этой квартире.
– Мы в Центральном районе, да? – уточнил он у Колобка.
Тот кивнул.
Кирилл Петрович, так и сидевший на кровати, попросил объяснить ситуацию. Сам он сказал, что вчера после работы пил с другом, потом поймал частника, чтобы ехать домой. Он думает, что заснул в машине. Пили в районе Лиговки. Но уж что-то больно крепко он спал… Он не помнит за собой, чтобы засыпал в костюме, галстуке и ботинках. Внешность шофера Кирилл Петрович описать не мог.
– Ты сказал, что ты – мастер по ремонту телевизоров? – уточнил Колобок.
– Ну.
– А ты чего, на работу в костюме и при галстуке ходишь?
– Я по специальности мастер. Но теперь у меня своя небольшая ремонтная фирма. Как директор, хожу на работу при галстуке.
– Понятно.
Я посмотрела на Ксению Болконскую и попросила рассказать нам, что последнее помнит она.
– Пили у Аглаи. Она живет на Каменноостровском. То есть Петроградский район. Народу было человек сто. Все напились. Потом начались танцы. Кто-то уходил, кто-то приходил. Все, как обычно. Я вроде с каким-то мужиком ушла. Не помню.
– Вы, русские, все алкоголики! – с чувством воскликнула Лен. Тут ее взгляд упал на Лассе, и она отвернулась.
– Сэ эй олэ нин, – сказал финн.
– По-русски давай! – рявкнули хором Кирилл Петрович и Колобок.
– Это не так, – перевел Лассе. – Не все. И финны не все.
– Ой, нет, помню! С американцем! – завопила Ксения, будто не слышавшая других. – Точно с американцем! Он Аглаю в Америке продавать собирается! Но нализался… Спирт с глюкозой не потянул!
Я поинтересовалась, откуда на вечеринке у такой раскрученной певицы, как Аглая, может быть спирт с глюкозой. Я ожидала бы коллекционное шампанское и коньяк.
– Ничего ты не понимаешь, – довольно презрительно посмотрела на меня Ксения Болконская. – У нас часто устраиваются тематические вечеринки.
– Спирт с глюкозой – это, по-моему, что-то медицинское, – заметил с кровати Кирилл Петрович.
– Так Аглая же – медсестра по профессии. Вот и вспомнила, как в больнице работала. У них главным напитком был как раз спирт с глюкозой. У американца не пошло… Да и у меня, признаться, башка с непривычки болит…
– Итак, вы ушли с американцем?.. – снова заговорил Лассе.
– Не помню я! И вообще, может, я не с американцем ушла? – задумчиво произнесла Ксения.
– Вас осталось тринадцать грешников… – произнес механический голос непонятно откуда.
Мы все дернулись и замерли на мгновение. Потом все заговорили одновременно. К нам прибежали Иван Васильевич с Агриппиной Аристарховной. Мы слышали, как в ванной льется вода. Потом Лялька опять радостно завизжала.
Я обвела взглядом собравшихся. Двое американцев – Ник с Лен, финн Лассе, Колобок с Крокодилом, журналистка Ксения Болконская, мастер по ремонту телевизоров Кирилл Петрович, бывшая балерина, бомж, я и Лялька в ванной. Одиннадцать. Юрки спит в комнате, где проснулись мы с Лассе. Еще должен быть моряк. Разве есть кто-то еще?
Лассе объявил, что идет проверять друга, быстро вернулся и сообщил, что с ним все в порядке, просто еще не проспался, но в этом нет ничего удивительного.
– Пойдемте посмотрим на трупы, – предложила бывшая балерина.
– Агриппина Аристарховна, уж от вас-то я этого не ожидал! – воскликнул Колобок.
– Почему? – удивилась маленькая старушка. – Я должна своими глазами убедиться, что вам ничего не привиделось, мальчики. Мне в жизни встретилось много мужчин, которым регулярно что-то виделось или снилось… Это, похоже, у нас национальное… Вот мы с Мариночкой, Леночкой и Ксенией посмотрим и тогда уже будем точно знать, есть трупы или нет.
– Не называйте меня Леночкой, – попросила американка. – Я – Лен. А Леночкой меня называл мерзавец Паскудников. Не по его ли милости мы тут все оказались?
– Сашуля не мог устроить такую подлянку, – уверенно заявила Ксения. – Он – милый, добрый человек, он любит людей…
– И больше всех – свою мертвую мамашу! – взвизгнула Лен.
– Мама – это святое, – сказал Крокодил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14