Правда, предоставленную нам комнату так назвать я бы не решилась: из трех окон, хоть и небольшого размера и закрытых решетками, света внутрь попадало достаточно. Мы вполне могли насладиться окрестным пейзажем – лесом, полем и дорогой, заканчивающейся у особняка. Других домов, насколько я помнила, вокруг не было, из окна тоже ничего похожего на человеческое жилище не просматривалось. Если и удастся отсюда сбежать, то не знаешь, куда выйдешь, если двинешься по этой дороге… Не в лес же углубляться? С другой стороны, только в лесу и можно скрыться. В поле и на дороге сразу же заметят.
Пока мы ехали сюда, машины здорово петляли – наверное, чтобы запутать меня. Глаза-то нам с сыном не завязывали. Вначале стояли какие-то дома, я что-то пыталась запомнить, потом бросила это занятие – и вдруг мы оказались на пустынной дороге, по обе стороны которой вдаль уходили поля. И затормозили у этого средневекового замка. Что было перед поворотом? Нет, не вспомню. Я тогда уже запуталась. Да и местность эту совсем не знаю. Знаю только дорогу к тетке, а что по ее сторонам… И как отсюда убежишь? С охраной из таких головорезов?
«Главное, – решила я для себя, – выяснить, что похитителям от нас надо. В общем-то, разместили, как дорогих гостей, если не считать решеток на окнах».
Моряк все не возвращался. Костик осмотр комнаты закончил, взял из холодильника банку колы, вытащил из сумки книжку русских народных сказок и углубился в чтение. Я решила выстирать майку и белье, чтобы иметь смену.
Когда я их уже вешала на леске, державшей непромокаемую занавеску перед ванной, дверь в нашу комнату открылась и на пороге возник моряк в сопровождении невежливого бандерлога, ультимативно потребовавшего на шоссе, чтобы я вылезала из машины.
– Принесли? – невозмутимо спросил Костик, устроившийся в кресле.
Молодцы ему не ответили, вместо этого заглянули в ванную, увидели меня, развешивающую белье, выпучились, я же невозмутимо отвернулась и принялась расчесываться, наблюдая за тюремщиками в зеркало. Молодцы хмыкнули.
Костик поднялся с кресла и дернул моряка за штаны. Уж если моему ребенку чего захотелось, то так просто от него не отделаешься. Тюремщики, правда, об этом пока не знали.
– Дядя, ты принес мне «Чебурашку»? – снова спросил Костик у моряка.
– Чего? – опять удивился тот.
Мне хотелось поинтересоваться, знает ли представитель Северного флота еще какие-то слова, но я решила пока поумерить свое любопытство.
– Зачем он тебе? – спросил второй.
– Мама собиралась сегодня меня мыть, – ответил Костик.
– Чего? – снова выпучился на сына моряк.
– Не понял, – признался бандерлог.
– Чего тут непонятного? – спросил мой сын.
– Все, – сказал бандерлог.
По крайней мере, этот – человек честный, порадовалась я. Не понимает – и смело признается в этом. Пытается докопаться до сути. Похвально. Но как бы нам побыстрее избавиться от общества обоих и продолжить свой путь домой?
– Ребенок, объясни подробно, – попросил бандерлог, устраиваясь на кровати. Кровать скрипнула.
Моряк занял одно из кресел. Я решила, что мне тоже следует поприсутствовать при беседе, и устроилась на подоконнике, предполагая, что следующие полчаса должны пройти очень интересно. Хоть развеем рутину привычных будней.
– Мама собиралась меня сегодня мыть, – начал Костик свои объяснения, – потому что в понедельник отключают горячую воду, а раз в понедельник, то ее может не быть уже в воскресенье вечером, и завтра все станут мыться, и напор будет плохой, потому что мы живем на последнем этаже.
– Вода будет все время, – заявил бандерлог. – На всех этажах. Можете не беспокоиться.
– Не будет, – настаивал Костик. – Если объявление повесили, что отключат, то отключат. А мыться к бабушке я не поеду.
– Помоешься здесь, – бандерлог, кажется, начинал что-то понимать.
– Здесь нет «Чебурашки», – покачал головой мой сын.
Молодцы решили обратиться за объяснениями ко мне. Но я не стала просвещать их по поводу наших семейных привычек, вместо этого поинтересовавшись, долго ли господа собираются нас здесь держать. Я предпочту погреть воду у себя на плите, чтобы вымыть сына в своей старой чугунной ванне, чем плавать в дорогой пене под сводами темницы. Сколько мне еще терпеть это заточение в четырех стенах? Правда, насчет стен я малость загнула – башня-то круглая.
– Пока твой папаша тебя не выкупит, – ответили мне.
– Чего? – на этот раз тупо удивилась я.
– А во сколько вы оценили маму? – встрял Костик.
– Миллион баксов, – небрежно сообщил бандерлог.
Я тут же посмотрела на себя в зеркало и заметно приподнялась в собственных глазах. Приятно было услышать свою оценочную стоимость, выраженную в твердой валюте. Только вот откуда родитель возьмет такие деньги? Но это было уже второй мыслью, немного омрачавшей радость от первой.
– И дите обойдется ему во столько же, – добавили молодцы. – Вот уж не гадали, что у Чапая внук есть. Скрывал ото всех. Старый прохиндей. Ты где его прятала?
Я удивленно посмотрела на молодцев. Какой Чапай? Мой родитель никоим образом не походил на легендарного героя, а все мои знакомые знали, что Костик имеет место быть.
С каждой минутой я убеждалась в том, что меня с кем-то перепутали. Вот только что они с нами сделают, когда об этом узнают? Развеивать ли заблуждение тюремщиков, или пусть пока пребывают в неведении?
– Ну, не хочешь говорить – не надо, – тем временем заявил бандерлог. – Приедет Артем – ему все равно все выложишь. Он с тебя три шкуры спустит за Сашку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16