Калитка выходила на узкую, вероятно, давно не используемую грунтовую дорожку, пролегавшую между рядами старых дач, по которой бывшие партработники низшего звена и их жены ходили в гости друг к другу, причем пешком. Теперь, правда, я бы не удивилась, увидев здесь рикшу. Я давно отвыкла удивляться. И вообще, как это у нас в городе еще нет ни одного рикши? Может, мне их завезти через свою турфирму? Или сорганизовать группу безработных, стоящих на учете на бирже труда? Прогулки по Невскому для гостей и жителей нашего города. Или, может, какому-нибудь казино предложить таким образом организовать развоз клиентов? Только встает вопрос: каких? Проигравшихся вдрызг или сорвавших куш? Или вторых первыми? Но в эти минуты у меня не было времени разрабатывать новое направление деятельности турфирмы: перед нами стояли другие проблемы.
Верка, возглавлявшая наш маленький отряд (или поисковую группу?) дернула калитку на себя, но не тут-то было: ее явно давно никто не открывал. Приложив силушку молодецкую, подруга поднажала, потом взвыла, так как пришлось использовать и простреленную левую руку. Подключился Сашка, и совместными усилиями они калитку приоткрыли – так, чтобы можно было протиснуться внутрь. Я проскочила первой, как самая стройная из компании, за мной полез Сашок, ростом уже достигший меня, а шириной плеч превысивший, затем Верка – и застряла. Приложив усилия, мы все-таки втянули ее внутрь. Калитка затрещала.
Мы застыли, сразу же прыгнув за очередной куст, стоящий за забором. Летом, наверное, вдоль забора со стороны калитки поднимается высокая трава – скорее всего, крапива, так что, можно сказать, мы выбрали удачное время для вылазки: скакать по крапиве никогда не было мечтой моей жизни, хотя говорят, что она полезна.
Из дома все так же не доносилось ни звука, как и из всех окрестных строений.
– Ну? – прошептала Верка мне в ухо. – Чего ждем?
Одним резвым броском мы достигли окон спальни – по крайней мере, я считала, что это они. Дом возвышался на фундаменте, поэтому заглянуть в окна, стоя на земле, не представлялось возможным.
– Давай как обычно, – посмотрела я на Верку и тут же скинула кроссовки.
Верка показательно вздохнула, но тем не менее спину подставила. Таким образом мы уже залезали в несколько мест, поэтому процедура была отработана почти до автоматизма.
Я вскочила Верке на спину, стараясь перенести центр тяжести на правую сторону, чтобы у нее еще больше не заболело плечо, и заглянула в окно, приложив нос к стеклу. Поскольку во тьме ничего видно не было, пришлось включить фонарик, на этот раз прихваченный и лежавший у меня в кармане куртки, и направить его внутрь.
Это в самом деле была спальня. Кровать оказалась застелена, никаких видимых повреждений имущества не наблюдалось.
– Я слезаю, – сказала я Верке. Сашок подал мне руку, и я опустилась прямо на кроссовки, после чего предложила заглянуть во вторую комнату.
Верка без звука прошла к следующему окну на этой стороне и опять присела. На этот раз я не сомневалась, что смотрю в ту спальню, где провела несколько часов: увидела тумбу, на которой отсутствовал подсвечник, послуживший мне орудием в борьбе за жизнь, но оставалось много разных статуэток и прочих безделушек, а также шкаф-купе с разбитым зеркалом, в котором я пряталась. Кровать же была застелена, как и в предыдущей комнате, никаких трупов на ней не лежало.
Спрыгнув вниз, я поведала сообщникам об увиденном.
– Ну, значит, трупы убрали, – сказала Верка. – И тех двоих, наверное, тоже.
– Так мы полезем внутрь или как? – спросил сынок. – Зря, что ли, в такую даль ехали?
Ребенок пошел в меня, а никак не в дядю или в отца, с которым я познакомилась в Афгане (он совершенно потерялся в мирной жизни, не найдя себя). Я кивнула сыну и заявила, что нам, наверное, в любом случае лучше попробовать входить через окно, а не через дверь.
– Ты никогда не можешь как нормальные люди, – хмыкнула Верка. – Слышал бы тебя Костя.
– Окно открыть проще, чем взломать дверь – так, чтобы никто не заметил следов, – заметила я. – Увидев дверь, хозяева сразу поймут, что тут кто-то был, а до окна когда еще доберутся, если вообще доберутся. Мы же не собираемся бить стекла!
После чего я повернулась к сыну, державшему нашу сумку с набором для современной бизнес-леди, велела Верке снова занять позицию, опять взобралась ей на спину и при помощи подаваемых Сашкой инструментов справилась с окном минуты за четыре, что посчитала неплохим результатом. Во время работы я вспомнила кое-кого из знакомых мужчин (перечислять поименно не буду, чтобы не опозорить на всю страну). Им бы, подозреваю, потребовалось раза в три больше времени, да еще они бы жаловались на ужасные условия, в которых приходится работать, а также вспоминали бы свое здоровье, нервы, пропущенный футбольный матч, отсроченный (из-за меня) выезд на авторынок (хобби моего второго бывшего) или книжный магазин (хобби первого бывшего). Затем я решила, что не следует вспоминать всех мужей всуе, и обратила внимание на объект. Открывала я окно спальни, в которой ночевала сама. Скрип разнесся на весь дом.
В здание первой влезла тоже я, Верка подала мне кроссовки, в которые я обулась уже в комнате, и нашу сумку. Оглядевшись, я заметила стул в углу, подала его сообщникам в окно, Верка на него встала и влезла внутрь, за ней последовал Сашка, который затащил стул назад: спрыгнем мы и без его помощи. Окно мы только прикрыли.
В доме мы опять прислушались – и снова не уловили никаких звуков.
Я первым делом сдернула покрывало с кровати и увидела там чистые простыни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15