), это означало, что господину Чкадуа не следует особо раскатывать на меня губу.
В общем, взвесив все за и против, Чкадуа согласился поехать с нами в Латвию. Заверив Мариса, что за услуги ему хорошо заплатят, дал координаты человека, с которым нужно связаться насчёт паспорта.
— Слушайте, — серьёзным голосом обратился к нашей компании Вахтанг, — а почему вы все-таки меня спасли? Вы же меня не знаете. Вот только Наташа…
В благотворительность он не очень верил, как, впрочем, и никто из нас.
Законы жизни в обществе, сильно напоминающем джунгли (а может, и более диком, чем они), приучили нас думать, что ничто не делается просто так. За любую услугу надо платить. Каждое действие имеет под собой какой-то корыстный интерес.
— Итак, чем могу быть полезен? — уточнил Чкадуа.
Марис пояснил, что ищет свою девушку. Мы с дядей Сашей молчали.
Выслушав внимательно Шулманиса и уяснив, в чем его подозревают, Вахтанг долго смеялся.
— Раз я человек восточный, значит, у меня гарем должен быть? Это вы так рассуждали? Но я же не шах и не султан какой-нибудь. И у меня, кстати, Тамара есть. В Тбилиси. Царица моя. А тут я… ну балуюсь. — Мне опять подмигнули. — А чтобы женщину силой держать — это не для меня. Это унижает достоинство мужчины.
Я люблю, чтобы женщина мне сама хотела отдаться. По доброй воле. Нехорошо женщину заставлять. Не по-мужски. Да и любят меня женщины, правда, Наташа?
Тут я уточнила, не играл ли Вахтанг Георгиевич на меня в карты с господином Волошиным и как это согласуется с тем, чтобы женщина отдавалась по доброй воле.
— Играл этот… нехороший человек, — подобрал выражение Чкадуа, — Дубовицкий. Гнида, вошь. Не уважаю. Не терплю. Женщиной восхищаться надо, на пьедестал ставить, а этот… Но, может, он как мужчина — ничто? — Вахтанг снова хитро подмигнул мне. — Поэтому и пытается женщин силой завлечь? Они его самого не любят, а только за деньги и соглашаются? А?
— Мы ушли от темы, — заметил Марис.
— Нет уж, давайте закончим с игрищем, — заявила я. — Вахтанг Георгиевич, скажите, пожалуйста, что произошло в тот вечер? Я говорю об игре.
Чкадуа помолчал немного, а потом заявил очень серьёзно:
— Подонок твой Волошин. Если мужчина решает играть на свою женщину, я его не уважаю. И больше дел иметь не стану. Ты с ним рассталась?
— Конечно, рассталась! Я как только узнала, вещички собрала и ноги сделала. Знаю, что он меня по городу ищет. Поэтому и собираюсь вам компанию в Латвии составить.
— Вот и хорошо. Отдохнём вместе. Ну а что играл он на тебя… Этот нехороший человек зацепил твоего на крючок и держал… Не буду говорить как…
Я и не знаю всех деталей. Это другая история. Настоящий мужчина плюнул бы ему в лицо и ушёл. Пусть бы деньги потерял, пусть бы квартиру-машину проиграл, но не женщину! Гeннадий сказал: или на Наташу играем, или разговоров никаких вообще не будет. При свидетелях. Твой проиграл. Но это и неудивительно.
— Почему? — спросили мы втроём.
— Я выяснил потом… Гeннадий — шулер бывший. Отошёл от карточных дел, от профессиональных игрищ, бизнесом занялся. Бизнесмен хренов… Так и делает свой бизнес. Люди ему проигрывают — и он получает то, что хочет. Так и приподнялся. А сам — дерьмо. Я понимаю, когда ты оказываешься хитрее конкурента, сделку у него уводишь — я сам такой! Ты оборотистее, ты умнее, ты быстрее! Я — купец, понимаете? Купец! И другого купца всегда пойму. Купец с купцом всегда договориться смогут. Но не шулера! Шулера не пойму, договариваться с ним не стану! Шулеров я презираю!
— А сами играете, Вахтанг Георгиевич? — уточнил дядя Саша.
Чкадуа покачал головой.
— В карты — нет, в рулетку — нет. С судьбой играю. Рискую. Деньгами, имуществом, жизнью, наконец! Но своей, только своей! А в карты никогда не играю.
Несерьёзное это дело. Не для мужчины. Мужчина работать должен, деньги зарабатывать. И тратить! Деньги существуют для того, чтобы их тратить. На удовольствия, на женщин! Хорошо покушать, с друзьями посидеть…
— Но ведь картёжники тоже деньги зарабатывают! — заметил Марис.
— Зарабатывают, дорогой, зарабатывают… — протянул Вахтанг. — Но не так надо. Мужчина работать должен! А не за столом в карты играть.
— Вахтанг Георгиевич, — снова обратился к Чкадуа дядя Саша, — вы хотите сказать, что Геннадий Дубовицкий заработал весь свой капитал карточной игрой?
— Ну не совсем, не совсем, дорогой… Первоначальный капитал. Потом по ходу дела партнёров облапошивал… Получал то, что хотел, а по-другому не мог заиметь… Вот как тебя, Наташа.
— Он меня не получил! — закричала я. — И не получит!
— А что ты в городе-то ещё сидишь? — серьёзно посмотрел на меня Вахтанг. — Немедленно уезжай в Латвию. Мы потом приедем. Тебе опасно здесь оставаться.
— Я обещала Марису помочь найти его девушку, — заявила я. — Потом мы уедем все вместе.
Я, как уже говорила, предпочла бы уехать без девушки Мариса, но вслух в этом признаваться не следовало.
Вахтанг молчал, думая о чем-то своём. Мы тоже не произносили ни звука.
Первым молчание нарушил Марис:
— Вахтанг Георгиевич, как вы считаете, у этого самого Дубовицкого может быть гарем? Судя по тому, что я о нем уже услышал, — вполне.
— Вот я как раз сейчас и думал об этом, дорогой, — признался Чкадуа. — Бывал я у него на дачке… Он там иногда компании собирает, как раз в картишки перекинуться…
— А что, он всегда выигрывает? — перебила я. — Неужели с ним соглашаются играть, зная, что он всегда выходит победителем?
— Во-первых, он играет каждый раз с новыми партнёрами. Раз поиграл — получил, что хотел, и хватит. Это на серьёзные ставки. А тем, кого домой к себе приглашает, иногда и проигрывает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108