– Ты гуляла здесь в темноте? – спросил Фурлоу.
– Да. Неужели я никогда не рассказывала тебе это?
– Да, не рассказывала.
– Как же посвежело после дождя… – Она глубоко вздохнула.
– А твои родители знали об этом? Сколько же тебе тогда было?
– Кажется, одиннадцать. Мои родители не знали об этом. Их слишком занимали вечеринки и прочая чепуха.
Аллея вывела их на небольшую полянку, от которой влево к полуразрушенной каменной стене бежала темная тропинка. Они пролезли в брешь в стене, спустились по короткой каменной лестнице и оказались на покрытой гудроном верхней плите водонапорного резервуара. Под ними, как драгоценные камни на темном бархате ночи, сверкали огни города, подкрашивая оранжевыми бликами низко нависшие облака.
Сейчас то странное давление усилилось. Фурлоу огляделся – ничего. Потом бросил взгляд вниз на бледное в сумрачном свете лицо Рут.
– Помнишь, когда мы приходили сюда, ты обычно спрашивал: «Можно поцеловать тебя?» – произнесла Рут. – А я говорила в ответ: «Я ждала, когда ты попросишь об этом».
Рут повернулась и прижалась к нему, подняв лицо вверх. Его страхи, неопределенное давление – все забыл Фурлоу, когда нагнулся и поцеловал ее. На мгновение ему показалось, что время повернуло вспять, что не было ни Денвера, ни Нева. Однако страстность ее поцелуя, ее требовательность ошеломили его. Он отстранился.
– Рут, я…
Она прижала палец к его губам.
– Не говори этого.
Потом продолжила:
– Энди, ты когда-нибудь хотел провести со мной ночь в каком-либо отеле?
– Проклятье! Сколько раз…
– Но ты так ни разу и не подъехал ко мне как следует.
Ему показалось, что она насмехается над ним, и он раздраженно бросил:
– Я был влюблен в тебя!
– Я знаю, – прошептала она.
– Мне не хотелось просто валяться на сеновале. Я хотел… Да, черт побери, я хотел жениться на тебе, завести детей и все такое.
– Какой же дурой я была, – прошептала она.
– Дорогая, что ты собираешься делать дальше? Неужели… подать… – Он умолк в нерешительности.
– …на развод? – продолжила она его мысль. – Конечно, но после.
– После… суда.
– Да.
– Вся сложность в том, что это маленький городишко, – произнес Фурлоу.
– И здесь все суют нос в дела других, даже если их об этом никто не просит.
– Для психиатра это довольно запутанная ситуация, – заметила она.
Рут прижалась к нему, и они молча стояли так, Фурлоу вдруг вспомнил о неопределенном давлении и попробовал мысленно прощупать его, как языком пробуют больной зуб. Точно, давление не исчезло. Его охватило сильное беспокойство.
– Меня не оставляют мысли о моей матери, – сказала Рут.
– Да?
– Ведь она тоже любила моего отца.
Холод пробежался по коже Фурлоу. Он открыл было рот, чтобы что-то произнести, но так и замер, когда глаза его засекли движение в оранжевом отсвете облаков прямо перед собой. Из-за облаков вынырнул какой-то объект и завис в воздухе в ста ярдах над ними. Фурлоу различил очертания этой штуковины на фоне оранжевых облаков – четыре мерцающие цилиндрические опоры под зеленым фосфоресцирующим куполом. Радужный световой круг выходил из основания каждой опоры.
– Энди! Ты делаешь мне больно!
Он вдруг понял, что, потеряв контроль над собой, стиснул ее тело руками. Медленно он ослабил хватку.
– Повернись, – прошептал он. – Скажи мне, что ты видишь вон там, на фоне облаков.
Она удивленно нахмурилась, но повернулась и посмотрела в сторону города.
– Где?
– Немного выше нас – прямо на фоне облаков.
– Я ничего не вижу.
Эта штуковина начала медленно приближаться к ним. Фурлоу различал фигуры за зеленым куполом, двигавшиеся в смутном фосфоресцирующем свете. Радужное сияние под цилиндрическими опорами предмета начало блекнуть.
– Что ты там увидел? – спросила Рут.
Ее плечи под его пальцами начали трястись.
– Вон там, – сказал он и показал рукой. – Смотри, вон там!
Рут напряженно смотрела в том направлении, куда он указывал.
– Я ничего не вижу… одни лишь облака.
Фурлоу снял очки.
– Вот возьми. Смотри через них. – Даже без очков Фурлоу мог разглядеть очертания той штуковины. Она приближалась к краю холма. Все ближе и ближе.
Рут надела очки и посмотрела в указанном направлении.
– Я… какое-то темное пятно, – сказала она. – Похожее на клуб дыма или облако… или… насекомое. Это что, рой насекомых?
Во рту у Фурлоу пересохло. Он забрал очки и посмотрел на медленно опускающийся предмет. Внутри сейчас отчетливо можно было различить какие-то силуэты. Он насчитал пять существ. Огромные глаза каждого из них смотрели на него.
– Энди! Что же ты видишь?
– Ты наверное решишь, что я спятил.
– Что же это?
Он глубоко вздохнул и описал эту штуковину.
– В ней пять человек?
– Может быть, это и люди, только очень маленького роста – не более трех футов.
– Энди, ты пугаешь меня. Почему ты это делаешь?
– Да я и сам напуган.
Она снова прижалась к нему.
– Ты уверен, что видишь это… это… Я не вижу ничего!
– Я вижу их также отчетливо, как и тебя. Может, это и галлюцинация, но уж слишком она кажется настоящей.
Радужное сияние под цилиндрическими опорами сейчас приобрело тусклый голубой оттенок. Аппарат опускался все ниже и ниже. И вот наконец завис не более, чем в пятнадцати ярдах от них на одном уровне.
– Может, это какой-то новый тип вертолета, – сказала Рут. – А может… Энди, я по-прежнему ничего не вижу.
– Опиши, что ты там видишь. – Он показал рукой.
– Небольшое туманное облачко. Похоже, сейчас снова пойдет дождь.
– Да, техника у них что надо, – заметил Фурлоу. – У этой штуковины есть нечто, с виду напоминающее небольшую антенну. Эта антенна сияет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63