пониманием нависшей над Китаем катастрофы, которая могла обрушиться в любой момент. И он также знал, что там есть те, кто не доверяет ему, потому что в его родословной были эти проклятые белые.
Он прошептал:
– Странные – это не совсем то слово, чтобы описать пограничников, обезвреживающих Зеленые зоны.
– Я слышала какие-то довольно дикие истории, – пробормотала она. – Секретные лаборатории пограничников – противозаконные эксперименты по мутации…
– Заметьте, Рин, что большинство сообщений о странных, гигантских насекомых исходят от пограничников. В этом только и заключается единственная странность.
– Логично, – сказала она. – Пограничники находятся на передней линии, где могут происходить такие вещи.
– Конечно, вы, как энтомолог, не верите таким диким историям, – сказал он.
Она пожала плечами, чувствуя странную несговорчивость. Он, конечно, был прав, должен был быть прав.
– Логично, – сказал Чен-Лу. – Использование диких слухов для внушения страха среди местных табареус, в этом я вижу единственную логику.
– Поэтому вы хотите, чтобы я поработала с этим начальником пограничников, – сказала она. – Что я должна узнать?
«Ты должна узнать то, что я хочу, чтобы ты узнала», – подумал Чен-Лу. Но вслух он сказал:
– Почему вы так уверены, что вашим объектом должен стать Мартиньо? Это то, что сказала Виноградная Лоза?
– Ох-ох, – сказала она, удивляясь тому гневу, который поднимался в ней. – Можно подумать, что у вас не было специальной цели, когда вы посылали за мной. Или достаточным основанием является мое очаровательное я!
– Я бы не смог изложить это лучше, – сказал он. Он повернулся и подозвал официанта, который подошел и поклонился, чтобы принять заказ. Затем официант прошел боковым путем к группе у входа и заговорил с Хуаном Мартиньо.
Пограничник изучал Рин, изредка бросая на нее взгляд, затем перевел взгляд на Чен-Лу. Чен-Лу поклонился.
Несколько женщин, как яркие бабочки, присоединились к группе Мартиньо. Макияж на их глазах делал их похожими на созданий, выглядывающих из фасетных щелей. Мартиньо освободился и направился к столу с янтарным дымом. Он остановился напротив Рин, поклонился Чен-Лу.
– Полагаю, вы д-р Чен-Лу, – сказал он. – Какая радость. Как может МЭО быть такой щедрой, что посылает своего районного директора на такое праздное времяпрепровождение? А про себя подумал: «Вот – я высказал свои мысли таким образом, чтобы этот дьявол в образе человеческом понял меня».
– Я развлекаюсь, – ответил Чен-Лу. – Могу позволить себе немного расслабиться, чтобы поприветствовать нового работника в нашем штате. – Он встал с дивана и взглянул на Рин. – Рин, я хотел бы познакомить вас с сеньором Хуаном Мартиньо. Джонни, это д-р Рин Келли, только что из Дублина, новый энтомолог нашей организации.
Мысленно же Чен-Лу продолжил: «Это враг. Не сделай ошибки. Это враг. Это враг. Это враг». Мартиньо низко поклонился:
– Очарован.
– Это честь быть представленной вам, сеньор Мартиньо, – сказала она. – Я слышала о ваших подвигах…, даже в Дублине.
– Даже в Дублине, – пробормотал он. – Фортуна была благосклонна ко мне, но никогда не была так благосклонна, как сейчас. Он уставился на нее бесцеремонно, пытаясь понять, какие такие специальные обязанности могут быть у этой женщины. Может она любовница Чен-Лу?
В неожиданно наступившей тишине прозвучал женский голос позади Рин. – Змеи и грызуны действительно усиливают давление на цивилизацию. Так говорится в…
Кто-то зашикал на нее.
Мартиньо сказал:
– Трэвис, я не могу понять одного. Как можно называть такую прекрасную женщину доктором?
Чен-Лу выдавил смешок. – Поосторожней, Джонни. Д-р Келли мой новый директор полевых работ.
– Я надеюсь разъездной директор, – сказал Мартиньо.
Рин остановила на нем холодный взгляд, но это была наигранная холодность. Она находила его прямоту волнующей и пугающей.
– Меня предупреждали о латиноамериканских льстивых речах, – сказала она. – У всех у вас с детства заложены гены лести в ваших родословных, так мне было сказано.
Голос ее звучал сейчас на богатых низких тонах, что заставило Чен-Лу улыбнуться про себя. «Помни – это враг», – думал он.
– Не присоединитесь ли к нам, Джонни? – спросил Чен-Лу.
– Вы спасаете меня от необходимости навязываться самому, – сказал Мартиньо. – Но вы знаете, я пришел со своими товарищами.
– Кажется, они уже все заняты, – сказал Чен-Лу. Он кивнул в сторону входа, где группа ярких женщин обступила всех, кроме одного из спутников Мартиньо. Женщины и пограничники занимали места за большим столом в углу с синей отдушиной.
Оставшийся в одиночестве колебался, к кому присоединится – к товарищам за столом или к Мартиньо.
Рин изучала этого человека: пепельно-серые волосы, длинное, не молодое и не старое, лицо, которое портил шрам от кислоты на левой щеке. Он напоминал ей дьячка из Вексфорской церкви.
– Ах-да, это Виеро, – сказал Мартиньо. – Мы называем его падре. Судя по всему, он еще не решил, кого защищать – наших братьев из отряда или меня. Лично я думаю, что мне он нужен больше. – Он дал знак Виеро, повернулся и сел рядом с Рин.
Появился официант, бесшумно поставил на стол кувшин с золотистым напитком. Он не смотрел на стол, он пожирал глазами Рин.
– Ирландия готова присоединиться к нам? – спросил он.
– Присоединиться к вам?
– На передислокацию насекомых мира. Она взглянула на Чен-Лу, на его лице не было никакой реакции на вопрос, она вновь обратила внимание на Мартиньо.
– Ирландцы разделяют осторожность канадцев и северных американцев Соединенных Штатов. Ирландцы, пока еще, немного подождут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9