В его голосе, ровном и спокойном, по-прежнему звучали веселые нотки. – Я взываю к вашему рассудку, а не к низменным инстинктам. – Дженни предупреждала, что у вас характер – не сахар. Но вы нам нужны.
Дейсейн сжал под столом кулаки, пытаясь взять себя в руки. Значит, его считают жалким ничтожеством, которым можно манипулировать при помощи красивой женщины и денег!
– Вы думаете, что меня используют, – сказал он.
– Мы знаем, что вас используют.
– Вы не сказали, кто.
– Кто стоит за этим? Группа финансовых магнатов, док, которым не нравится независимость Сантароги. Они хотят проникнуть на наш рынок, но не в состоянии этого сделать.
– Барьер Сантароги, – сказал Дейсейн.
– Именно так они и называют его.
– Кто они?
– Вы хотите знать имена? Возможно, мы сообщим вам их, если это потребуется.
– Но и вы хотите использовать меня, верно?
– Нет, Дейсейн. В Сантароге применяются другие методы.
Принесли салат. Дейсейн взглянул на аппетитную зелень, румяного цыпленка и кремово-золотистую приправу. Он почувствовал страшный голод. Психолог откусил кусочек мяса и попробовал подливу – тот же самый знакомый уже острый привкус сыра Джасперса. «Черт побери, этот Джасперс добавляют в каждое блюдо! – подумал он. – Впрочем, нужно признать, он приятен на вкус. Возможно, в чем-то правы те, кто говорит, что хотя бы ради того, чтобы отведать сыр Джасперса, стоит приехать сюда.
– Вкусно, не правда ли? – спросил Марден.
– Да, очень. – Дейсейн внимательно разглядывал капитана несколько секунд. – И какие же методы управления в Сантароге, капитан?
– Городом управляет городской совет, но на его решения Городское Собрание может наложить вето. Каждый год происходят выборы. Любой сантарожанец, достигший восемнадцати лет, имеет избирательный голос.
– Островок демократии, – заметил Дейсейн. – Прекрасно, если вы создали коммуну в таком масштабе, но…
– На последнем Городском Собрании присутствовало три тысячи депутатов и еще пять тысяч восемьсот сограждан с правом голоса, – перебил его Марден.
– Это можно сделать, если люди заинтересованы в самоуправлении. А мы, Дейсейн, заинтересованы. Вот так мы и управляем делами в Сантароге.
Дейсейн проглотил немного салата и отложил вилку в сторону. Почти десять тысяч человек старше восемнадцати лет! Это в два раза больше, чем он ожидал. Чем же все они тут занимаются? Не могут же они существовать, занимаясь лишь обслуживанием друг друга.
– Вы хотите, чтобы я женился на Дженни, обустроился… и стал еще одним депутатом, – сказал Дейсейн. – Правильно?
– Это как раз то, чего, кажется, хочет Дженни. Мы пытались отговорить ее, но… – Он пожал плечами.
– Отговорить ее… к примеру, уничтожая мои письма?
– Что?
Дейсейн, увидев искреннее замешательство Мардена, и понял, что тот ничего не знает о пропавших письмах.
– Чертовы перестраховщики! – воскликнул Марден. – Похоже, мне придется самому сходить туда и устроить им нагоняй! Но вообще-то это ничего не меняет.
– Не меняет?
– Да. Ведь вы любите Дженни, не так ли?
– Конечно, я люблю ее!
Его признание вырвалось само собой, прежде чем Дейсейн успел осознать. Услышав свой собственный голос, он понял, как сильно его чувство. Да, конечно, он любит Дженни. Он страдал, снедаемый тоской по ней. Просто удивительно, как ему удалось так долго пробыть вдали от нее – проклятое уязвленное мужское самолюбие.
– «Дурацкое самолюбие!»
– Ну, хорошо! – произнес наконец Марден. – Заканчивайте обедать, осмотрите долину, а вечером мы обговорим все вместе с Дженни.
«А ведь он не верит, что все так просто», – подумал Дейсейн.
– Вот, возьмите, – сказал Марден. Он взял с сиденья портфель и поставил его на стол. – Можете заниматься рынком Сантароги. Им и без того уже известно все, что вы хотите узнать. Но они хотят использовать вас совсем по-другому.
– И как же они хотят меня использовать?
– Узнаете сами, док. Может быть, тогда вы, возможно, поверите моим словам.
Марден вернулся к своему салату и с аппетитом принялся за еду.
Дейсейн, положив вилку, спросил:
– А что случилось с теми охотниками, которых вы схватили сегодня.
– Отрезал им головы и замариновал, – ответил Марден. – А вы что подумали? Их просто оштрафовали и отправили в кооператив, в цех упаковки товара.
– Какая в этом польза?
– Знаете, док, – начал Марден, указывая вилкой на Дейсейна, – вы воспринимаете это точно так же, как Уин… Уин Бурдо.
«Воспринимаю что?» – подумал Дейсейн. Вслух же спросил:
– И как же Уин воспринимал это?
– Поначалу не желал смириться. Но этого и следовало ожидать – учитывая его непростой характер. Однако, насколько я помню, потом довольно быстро успокоился. Да и, наконец, сам Уин устал от бесконечных скитаний, которые и привели его в Сантарогу.
– А вы психологи-любители! – язвительно заметил Дейсейн.
– Совершенно верно, док. Но нам бы хотелось иметь еще одного профессионала.
Дейсейн был смущен таким дружеским к нему отношением Мардена.
– Доедайте свой салат, – сказал Марден. – И вы забудете все свои тревоги.
Дейсейн откусил еще один кусок цыпленка, политого соусом Джасперса. Он должен был признать, что теперь, поев, чувствует себя лучше. Голова прояснилась, мысли работали четко. Он знал, что временами голод притупляет все чувства. Еда снимает психологическое давление, позволяя разуму нормально функционировать.
Марден, закончив с едой, откинулся на спинку стула.
– Прогуляйтесь, – посоветовал он. – Сейчас вы смущены, но если вы действительно столь наблюдательны, как утверждает Дженни, то вы сами во всем скоро разберетесь. Я думаю, вам здесь понравится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92