— Почему мы должны обходить стороной их половину корабля? Почему вы так легко с этим смирились?
Девушка вспыхнула.
— Потому что не хочу, чтобы они появлялись на моей половине! Послушай, Оби-Ван, — настойчиво проговорила она. — Там, где Джемба, всегда происходят несчастья. Взрываются буровые установки, рушатся туннели, гибнут люди. Я не хочу, чтобы шпионы и саботажники из «Дальних миров» проникали на мою половину корабля, а он не больше моего хочет, чтобы мои люди совали нос в его дела. Поэтому смирись с существующим положением дел. Так будет лучше для всех.
Клат-Ха вышла из комнаты, плотно закрыв дверь. Оби-Вану показалось, что края двери как-то странно заколыхались. Он понял, что жар, охвативший его, был вызван не только гневом на несправедливость. Все тело горело, будто охваченное пламенем. Мальчик попытался примириться с болью и жаром, но его одолела тошнотворная слабость. Он бессильно откинулся на подушки. Голова шла кругом, перед глазами стоял туман. Он опять провалился в забытье.
Глава 8
Оби-Вану снилось, что он снова очутился в Храме Джедаев, прогуливается среди звездных карт. Он протянул руку и коснулся звезды, вокруг которой вращалась планета Бендомир, — крупного тусклого светила, одного из пары красных гигантов. В воздухе вспыхнула голограмма, и голос давно умершего мастера провозгласил: «Бендомир — место, где ты погибнешь, если не будешь осторожен».
Очнувшись, он обнаружил, что по-прежнему находится в лазарете, руки его обвиты множеством тонких трубок, лицо закрывает кислородная маска. На миг ему почудилось, что он все еще видит сон — над ним, склонившись, стоял Куай-Гон Джинн. Большая прохладная ладонь джедая легла мальчику на лоб, и Оби-Ван понял, что все-таки проснулся.
— К-как? — еле слышно пролепетал Оби-Ван.
Куай-Гон убрал ладонь и отступил на шаг.
— Не разговаривай, — тихо предупредил он. — У тебя была сильная лихорадка, но я о тебе позаботился. Как выяснилось, твои раны куда серьезнее, чем под силу вылечить медикам.
— Это и правда вы? — спросил Оби-Ван, силясь пробиться сквозь туман, застилавший разум.
Куай-Гон улыбнулся. Оби-Ван впервые увидел у него на лице улыбку. Оказывается, великому джедаю свойственна не только суровость и холодность суждений.
— Да, это и правда я, — ответил рыцарь.
— Вы пришли, чтобы разыскать меня? — с надеждой спросил Оби-Ван. Будь он здоров, он ни за что бы не стал вот так, в лоб, спрашивать, что привело сюда знаменитого джедая, но он был слишком слаб, чтобы самому доискиваться ответа.
Куай-Гон покачал головой.
— Я тоже лечу на Бендомир. По поручению Галактического Сената. Наши миссии никак не связаны друг с другом.
— И все-таки мы вместе, — произнес Оби-Ван. — Вы могли бы показать мне… Но Куай-Гон опять покачал головой.
— Нет, Оби-Ван, я здесь не за тем, чтобы учить тебя. Наши пути расходятся. Пора тебе познакомиться с народом, которому ты будешь служить. Забудь обо мне. Ты должен служить, подобно всем джедаям, но не так, как служат рыцари. В этом тоже заключена великая честь.
В голосе Куай-Гона не было суровости. Однако его слова поразили Оби-Вана, как жестокий удар. Стоило в его душе затеплиться хоть малейшей надежде, как ее тотчас же разбивали в прах.
Оби-Ван понял: несмотря на то, что судьба по чистой случайности свела их на одном корабле, Куай-Гон не желает иметь с ним ничего общего. Если верить слухам, выходило, что Оби-Ван, так же как любой послушник его возраста, невольно растравлял бы старую рану Куай-Гона, лишний раз напоминал о его потерянном падаване. Оби-Вану было не под силу заставить Куай-Гона забыть прошлое.
Он постарался не выказать разочарования и, несмотря на физическую слабость, выглядел храбрецом.
— Понимаю, — молвил мальчик.
Дверь лазарета чуть-чуть приоткрылась. В проеме показалась треугольная голова, блеснул любопытный зеленый глаз. Обнаружив, что Оби-Ван его заметил, незваный гость проворно захлопнул дверь.
Оби-Ван снова обернулся к Куай-Гону.
— Вы правы. В первую очередь я обязан выполнять свою миссию. Я буду… — Но тут дверь снова приоткрылась. Оби-Ван замолчал и попытался приподняться на локте. — Входите же! — крикнул он пришельцу.
В лазарет бочком протиснулся арконец. Он был немного ниже ростом, чем его сородичи, и кожа его была скорее зеленоватая, чем серая.
— Мы не хотели мешать… — начал он.
— Ничего страшного, — подбодрил его Оби-Ван. -… но Клат-Ха назначила нам встречу. Сказала, ей нужно кое-что обсудить. Мы слышали, здесь лежит мальчик, который сошелся в страшном бою с хаттом и остался в живых, — тихо произнес арконец. — Мы хотели увидеть великого героя. Очень жаль, если мы помешали. Мы подождем снаружи. — Он попятился.
Оби-Ван заглянул через плечо арконца, никого не увидел и только тогда вспомнил, что у арконцев принято называть самого себя «мы». Они жили сплоченными колониями и были лишены чувства индивидуальности.
— Давайте я вам сразу кое-что разъясню, — сказал Оби-Ван. — Во-первых, никакой это был не страшный бой. Просто хатт схватил меня за горло и придушил. Я потерял сознание. Вот и все. Никакой я не герой.
— Одно то, что ты остался в живых, делает тебе честь, — заметил Куай-Гон.
— Вот именно, — поддакнул арконец и робко приблизился на несколько шагов. — Хатты вселяют в нас великий ужас. Вы проявили силу и мужество. Мы восхищаемся вами. Вы отважный герой.
Оби-Ван беспомощно посмотрел на Куай-Гона, ища поддержки. Мальчик понял, что не в его силах переубедить чересчур восторженного арконца. Куай-Гон отвернулся, чтобы скрыть улыбку.
— Хорошо, садитесь, и давайте познакомимся, — сдался Оби-Ван.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37