— Что ж, ты никогда ее не слушал. Ты шлешь ее на смерть, не слушая ее криков.
— И тебя это ужасает? — грубо спросил Вериасс внезапно севшим голосом.
— Да. Ты меня ужасаешь.
Старик слабо кивнул и вдруг оперся о ствол дерева, ища опоры. Глаза его рассеянно бегали по сторонам, словно он что-то потерял.
— Ладно, пусть так. Я сам себя ужасаю. Недаром у нас говорят: «На старых политиках лежит проклятие, ведь им приходится до конца своих дней жить в мире, который они сами создали».
Галлена удивило, что Вериасс не спорит с ним и не защищается.
— Для тебя не важно, что ты вызываешь у людей ужас?
— Мне самому омерзительно то, что я делаю. Но ничего другого я придумать не могу. Галлен, омниразум создается тысячи лет. И когда он завершен, им может пользоваться только один человек. Если им завладевает другой, омниразум функционирует не в полную силу. Мы должны отобрать его назад! И как бы мне ни хотелось, чтобы было иначе, но тот, кто вступит во владение им, будет поглощен без остатка. Я знал это уже тогда, когда клонировал Эверинн. Я знал, что она перестанет существовать, тогда эта жертва казалась мне… более переносимой, чем теперь. — Вериасс отвернулся, глубоко и судорожно дыша. — Галлен, Галлен, зачем я все это затеял? — Он стоял спиной к Галлену, пленник своего предназначения.
— А что, если ты будешь убит в поединке с дрононом? — спросил Галлен. — Что станет с Эверинн?
— Возможно, ее тоже убьют.
— Но, если я правильно помню, с побежденной Золотой Королевой поступают не так. Ее просто калечат, чтобы она не могла больше участвовать в состязании.
— Бывает и так. Но жизнь или смерть королевы зависят от воли победителя. Боюсь, что Эверинн дронон не пощадит. Они перебили всех тарринов в этом секторе, когда вторглись в него, и уничтожили их генетический материал.
— Я иду с вами на Дронон, — сказал Галлен. — Если ты будешь побежден, я попробую уговорить дронона не убивать Эверинн. Только такой исход дает ей хоть какую-то надежду. Выбыв из игры, она станет свободна и сможет жить своей жизнью.
Вериасс, глядя на Галлена сверху вниз, вскинул бровь.
— И ты готов рискнуть всем ради этого единственного шанса спасти ее? Что ж, это благородно. — Вериасс вздохнул полной грудью и выпрямился, словно сбросил с плеч тяжелый груз. — В таком случае я буду рад, если ты пойдешь с нами. И если я погибну в бою, то у меня хотя бы останется надежда, что ты уведешь оттуда Эверинн. Она бесценна — таких, как она, больше нет в этой части галактики.
Вериасс помог Галлену подняться. У молодого человека болели рука и ребра. Вериасс угрюмо произнес:
— Хочу попросить тебя о большом одолжении. Дав тебе мою манту, я сделал это не без тайного умысла. Галлен, я видел съемки боев нынешнего лорда-хранителя. Его имя Ксим, и он самый искусный воин среди хранителей многих поколений. Не думаю, что у меня много шансов пережить этот бой. Я хочу, чтобы в случае моей смерти ты стал моим преемником. Согласен ты стать новым лордом-хранителем?
— Я? — удивился Галлен столь полной перемене, происшедшей с Вериассом. — Да куда мне. У тебя наверняка есть воины получше меня.
— Мы создавали себе искусственных солдат и потому не нуждались в бойцах-людях. Ты носишь мою манту, и со временем, через несколько лет, она научит тебя всему. Лучшего воина, чем тот, кем станешь ты, мне не найти.
Галлен задумался. Ему очень хотелось сказать «да». Если Эверинн умрет, будет создана другая, такая же, как она, и той он будет нужен не меньше, чем этой. Но если он сейчас даст Вериассу обещание, то должен будет много лет неустанно трудиться, не ожидая в награду ничего, кроме ужасной смерти. Галлен вспомнил свою клятву: не колебаться, если его сердце загорится желанием кому-то помочь, и сказал:
— Будь по-твоему.
13
Мэгги и Орик сидели с Бабушкой, когда настала ночь. Бабушка велела детям развести костер, набрав веток в ближнем лесу, и стала расспрашивать Мэгги о ее жизни в Клере.
Мэгги рассказала Бабушке, как работала в гостинице, как мыла, скребла и стряпала день-деньской. Рассказала, как умерла в родах ее мать, как отец и братья утонули, когда перевернулась их маленькая рыбачья лодка. Тирглас представлялся Мэгги холодным, неласковым миром — там она всегда чувствовала себя забитой, загнанной в угол; Мэгги не имела никакого желания возвращаться туда. Лучше бы остаться здесь, на Сианнесе, — и даже на Фэйле свободной женщине живется лучше.
Но когда Мэгги закончила свой рассказ, Бабушка улыбнулась и рассудительно покивала головой.
— Мы похожи на вас — мы тоже не держим слуг-андроидов. Так мы служим друг другу и гордимся этим. Простая жизнь лучше всего. — Как видно, жизнь на Тиргласе показалась ей мирной и радостной.
Мэгги захотелось завизжать старухе в лицо, но тут ввязался Орик:
— Золотые слова! Пью за это! — Он взял в лапы кубок с вином и влил его себе в глотку.
Ветер шумел в листве, точно в летнюю ночь на Тиргласе, теплый и успокаивающий, пахнущий морем. Такой же ветер убаюкивал Мэгги в детстве, и она вдруг ощутила приступ тоски — не по этому проклятому Тиргласу, а по своим детским годам, по блаженному неведению, когда она знать не знала о дрононах; Мэгги вдруг стало ясно, что если бы она так и не узнала о них, то могла бы спокойно дожить до старости даже и на родной планете.
— Да, — согласилась она, — простая жизнь лучше всего.
Вериасс давно уже ушел на поиски Галлена и Эверинн, и Мэгги начинала беспокоиться. Вериасс говорил, что есть люди, которые относятся к Эверинн враждебно. Кто знает — вдруг такие существуют и на Сианнесе, среди этого будто бы мирного народа?
— Пойду-ка поищу Галлена, — сказала Мэгги и поднялась наверх, пройдя мимо музыкантов, сидевших у огня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104