Чудище попыталось удрать от него на трех ногах. Орик слышал испуганные крики, несущиеся из гостиницы, и смекал: если он даст твари уйти, она еще вернется в город, замышляя смертоубийство.
Он схватил ее за ногу, повалил наземь и рванул к себе, как мешок. И разодрал вторую ногу, чуть не вывихнув себе при этом челюсти.
Чудовище подняло голову, и Орик разглядел его устрашающие клыки. Оно моргнуло оранжевыми глазищами и издало вой, который прокатился по всему городу и достиг ближних гор, точно звук боевого рога. В этом вое изумленный Орик различил слова:
— Я нашел ее! Сюда, братья завоеватели! — Орик вцепился чудищу в глотку, стремясь заглушить этот призыв на помощь, и бешеным усилием вырвал у него дыхательное горло.
Тогда медведя обуяла первобытная, заложенная в нем жажда крови, и он с ревом стал рвать подыхающее чудище, терзая его когтями, танцуя вокруг него в приступе ярости — остановился он, лишь когда заметил, что из гостиницы высыпало с дюжину человек.
Джон Мэхони, захвативший с собой фонарь, посветил на чудище сам не свой от ужаса. Тогда Орик впервые разглядел, что кожа у чудища зеленая, как у жабы.
— Приведите священника! Приведите священника! — завопил Мэхони.
— О Боже, что за чудовище!
Со всего города сбегался народ, крича в испуге и недоумении. Из гостиницы вместе с другими вышли красивая молодая женщина и мужчина в капюшоне, с мечом в руке.
Они со страхом смотрели на мертвое чудище, но Орик не заметил в них изумления, написанного на лицах горожан. И чутье подсказало ему, что эти двое уже сражались с такими существами.
В самом деле — мужчина склонился к женщине, и Орик расслышал его слова:
— Он звал других завоевателей. Нужно поскорее уходить в лес. Здесь нельзя оставаться.
— А лошади? — спросила она.
— Ночью в лесу от них не будет толку. Лучше их оставить.
Женщина кивнула, мужчина вернулся в гостиницу и вскоре выбежал оттуда с двумя котомками. Одну он отдал женщине, и та тут же устремилась прочь по северной дороге.
Воин же на миг задержался, обнажил меч, сверкающий в свете звезд, взглянул на Орика, точно желая поблагодарить его, и молча отсалютовал медведю мечом. Потом повернулся и исчез во мраке.
Люди собрались вокруг Орика, расточая ему похвалы. В руках мужчин трещали факелы. Орик предупредил всех о возможном нашествии других таких же чудищ, и мужчины, собрав ополчение, отправились нести караул на окраинах города. Чей-то мальчишка побежал за отцом Хини, который, взглянув на чудище, заявил, что это нераскаянный грешник, обезображенный Богом за нечестивые деяния.
Орика восхваляли со всех сторон, но сам он не знал, что и думать. Кому он помог? Какое зло замышляло чудище? Орик ничего не знал о нем — только то, что мясо у этого создания тверже всего, во что медведю до сих пор доводилось запускать зубы. При свете фонарей, принесенных горожанами, Орик обнюхал растерзанное тело. Оно издавало маслянистый запах — так пахнут не сухопутные звери, а скорее рыбы.
Осмотрев клубки разодранных мускулов, Орик заметил какие-то волокна, похожие на тонкие белые нити. Но лицо, если бы не тяжелые челюсти и острые зубы, было бы совсем человеческим, даже мальчишеским.
Орик не знал, что это за чудище, но те двое знали. Орик посмотрел на северную дорогу, ведущую в густой лес Койлл Сидх, по которой они убежали. Придут завоеватели, и неизвестным понадобится помощь. Орик решил пойти вслед за ними, как только вернется Галлен.
Медведь взглянул на небо и сияющие на нем луны, недоумевая, что могло так задержать его друга.
3
За час до рассвета Галлен завел кобылу под навес у дома Симуса О'Коннора. Дом был развесистым дубом, и сухие листья на его ветвях шуршали на ветру при свете звезд. Рядом росли другие дома-дубы, посаженные много поколений назад, и деревня, где проживало несколько семей О'Конноров, напоминала скорее рощу. Здесь, в пустынной местности, безопаснее было жить такими вот кущами, хотя и представляющими угрозу в случае пожара. Все подобные поселения со временем сгорали.
Когда Галлен подъехал к дому, к нему устремился сторожевой филин с криком «Кто идет?» Галлен назвался, опасаясь, как бы птица не вцепилась в него когтями. В окошке О'Конноров теплилась свеча, свидетельствуя о том, что Бидди, жена Симуса, ждет мужа. Дела у Симуса обстояли плохо. Он уже не кричал в бреду и не отвечал на вопросы.
Галлен сполз с седла, позвал на помощь и поволок Симуса в дом. Бидди отперла дверь, Симуса уложили на крепкий кухонный стол; все семеро детей проснулись и окружили его. Из соседних домов сбежались братья, дядья, тетки и кузены. Дом кишел плачущими ребятишками, они толпились вокруг Симуса, теребили его, вытирая сопливые носы о его рукав.
Бидди послала старшую дочку Клэр за священником, а сын Патрик побежал за доктором. Галлен наблюдал за ним — парень отнюдь не спешил. Патрик походил на отца, но еще не вышел из щенячьего возраста и был долговяз и неуклюж. В графстве поговаривали, что он буян и выпивоха и мать его не опечалится, когда он покинет дом.
Симус очнулся и позвал Бидди, но не узнал ее. Пришел доктор и осмотрел его раны — резаную вдоль ребер и ссадину на голове, которая опухла и воспалилась; по-видимому, в одной из костей черепа была трещина.
Священник, отец Брайан, доводившийся Галле — ну троюродным братом с материнской стороны, дал Симусу отпущение грехов, пока доктор обмывал голову раненого холодной водой из колодца.
Галлен описал, как было дело, но не до конца — сказал лишь, что подоспел какой-то проезжий и распугал разбойников. Он побоялся признаться, что этот проезжий был сидхом. Чем объяснить, что его выручил один из приспешников сатаны?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104