Сходи за забор, погляди на двугривенную тотошку. Там алкаш
и собираются, которые давно спились, а бросить играть не могут, но и денег
на ставки нет. Один предприимчивый для них и организовал развлечение по
двугривенному. Так его уже от этого дела отшили, и теперь там свой человеч
ек ставки принимает: пусть гроши, но, кому положено, идут, а не в чужой карма
н. Монополия!
По кругу снова летели разномастные кони, ревели трибуны, глухо стучали к
опыта, в один сияющий круг сливались спицы в колесах колясок, рябило в гла
зах от разноцветных камзолов и шапочек наездников, слепило яркое солнце
…
Ц Я тут давно никому не верю, Ц глядя в сторону, сказал на прощание Мясо.
Ц А ты заходи, посидим, побалакаем.
Ц Ладно, Ц буркнул Ворона и поплелся к выходу.
Перекусить он решил в столовой. Жевал, не чувствуя
вкуса пищи и мрачно раздумывая о постоянных неудачах. Сунулся в одно мес
то Ц пусто, теперь прокатился в другое Ц и, как оказалось, тоже мимо дене
г. Сплошная невезуха, хоть волком вой! Кругом все прибрано к рукам, и у кажд
ой кормушки свои свиньи, никто не хочет потесниться и дать место у корыта.

Доев, он отнес грязную посуду к окну мойки и, услышав разговор, приостанов
ился.
Ц Неужели не был? Ц спрашивал у приятеля лохматый парень.
Ц Ну, старик! Натуральный нэп, паноптикум нравов, звериный оскал конкуре
нции. Сходи, не пожалеешь.
Ц Прямо у метро? Ц уточнил собеседник.
Ц Ну да, доедешь до Рижской, а там тебе рынок любой покажет, не заблудишьс
я…
«Рижский рынок», Ц понял Ворона. А что, не съездить ли и ему туда поглядет
ь, как выразился лохматый, на звериный оскал?..
Рынок его оглушил гомоном толпы, обилием ларьков и прилавков, пестротой
товаров и бешеными ценами. Люди сновали взад-вперед, толкались, приценив
ались. Анашкин слегка ошалел. Какие же перемены произошли на воле, пока он
парился в зоне! Нет, читал в газетках, слышал, конечно, но надо было увидеть
… Продавали чуть ли не все, что только можно придумать, но цены, цены!
В углу, окруженный любопытной толпой зевак, немолодой щербатый мужичок п
редлагал сделать любому желающему цветную татуировку по избранному тр
афарету Ц хочешь, профиль бывшего «вождя трудящихся всей земли», хочешь
, хризантему, а если позволяют средства, то разукрасят спину картиной в се
мь цветов.
Ц Модно на Западе, Ц авторитетно разъяснял щербатый, Ц даже миллионер
ы с наколками. У нас все, как положено, с гарантией от СПИДа. Машинка японск
ая, иглы и тушь остались в прошлом веке. Красители импортные, цвета от врем
ени не теряют.
Вороне отчего-то стало стыдно за свои блекло-синие разводы татуировки, и
он ретировался.
«Нет, Ц подумал Гришка, Ц как не вертись, а жопа сзади. Придется, видно, сп
олзать по адресочку, который шепнули в зоне. Среди братии на рынке мне явн
о делать нечего, и тут я чужой».
Адресок, по которому он надумал отправиться, внушал сомнения в своей дос
товерности Ц Выставка достижений народного хозяйства, детский фотогр
аф Леонард Дмитриевич. Хотя чего гадать и раздумывать Ц до Выставки отс
юда рукой подать.
Верный своим принципам, до ВДНХ Ворона поехал на троллейбусе, а на террит
орию проник без билета, проскользнув мимо бабок-контролеров с толпой эк
скурсантов. Увидев молодого парня с фотоаппаратом, поджидавшего клиент
ов около Чебурашки и крокодила Гены, сделанных в человеческий рост из па
пье-маше, Анашкин подошел к нему.
Ц Леонарда Дмитриевича знаешь? Тоже фотограф. Где он?
Ц Прямо, Ц не удостоив Гришку даже взглядом, лениво ответил парень. Ц У
фонтана работает, не заблудишься.
Ворона поплелся к фонтану, злобясь на собственную неудачливость, устало
сть в ногах и припекающее солнце Ц вот она, свобода, о которой он днем и но
чью мечтал в зоне. Обиваешь без толку ноги то на ипподроме, то в гаражах, то
в отделении милиция, то на Выставке. Надоело. А дома тетка встретит вопрос
ом: как дела? Какие у него дела, что он, прокурор или министр? Все ждет от нег
о чего-то, старая дура, может, думает, что он будет ее поить каждый день в зн
ак признательности за долголетие?
Леонарда Дмитриевича он заприметил сразу Ц средних лет тощий мужичок в
старомодной шляпе-сеточке. Фотограф ставил детишек около старинного эк
ипажа, щелкал затвором, затем переводил их к Микки-Маусу, снова щелкал зат
вором и получал деньги, а в стороне ждала очередь. Улучив момент, Ворона по
дошел ближе и потянул Леонарда за рукав полотняного пиджака:
Ц Я от Колчака.
Ц М-да? Ц иронично хмыкнул фотограф. Ц Адмирала давно шлепнули.
Ц Этот живой, лямку тянет, Ц ответил Гришка, услышав отзыв на пароль.
Ц Погуляй часок, Ц показав глазами на очередь, попросил Леонард Дмитри
евич, Ц потом поговорим.
Чертыхнувшись, Ворона потащился в тень и сел на лавку.
Когда он вновь подошел к фотографу, тот был свободен. Заметив Анашкина, он
приветливо улыбнулся, показав золотые коронки на передних зубах:
Ц Погулял? Ну как там наш общий приятель?
Ц Трудится, Ц присаживаясь на корточки по привычке заключенных, корот
ко ответил Ворона.
Ц На свободу с чистой совестью, Ц снова улыбнулся фотограф. Ц А ты давн
о откинулся?
Ц Недавно. Колчак сказал, помочь можете, к делу пристроить.
Ц Можем, Ц покосился на него Леонард Дмитриевич, словно оценивая возмо
жности нежданного посетителя.
Понимая недоверие фотографа, Гришка коротко описал ему знакомого по зон
е, прозванного Колчаком, назвал адрес тетки, рассказал, за что получил сро
к и чего он хочет от Леонарда Дмитриевича. Тот молча выслушал, полуприкры
в набрякшими веками глаза и никак внешне не реагируя на услышанное, пото
м спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104