Его рука расстегивала одну за другой пуговицы платья у нее на спине, и каж
дое прикосновение вызывало в ней дрожь желания.
Ее неловкие пальцы, путаясь, расстегивали пуговицы на его рубашке, обнаж
ая загорелую кожу, с трудом удерживаясь, чтобы не провести ладонью по его
груди, покрытой жесткими темными волосами.
Ее жизнь в трущобах была постоянной борьбой с их обитателями, покушавшим
ися на ее добродетель. Для них целомудрие было товаром, который можно лег
ко обменять на деньги, а деньги потратить на покупку джина. Алана как тигр
ица охраняла свою добродетель, живя несбыточной мечтой о Тристане Рэмзи
, которому она когда-нибудь подарит свою невинность.
Сегодня был тот самый день, когда сбывались все желания, последний день, п
осле которого ей уже не о чем будет мечтать.
Словно лепестки, обнажая сердцевину цветка, упали на пол платье, сорочка,
юбки. Его взгляд остановился сначала на стройной белой шее, затем спусти
лся ниже, туда, где алебастром сияли ее груди, увенчанные розовыми соскам
и, напрягшимися от желания.
Ц Как ты прекрасна, Алана! Ц сказал он и пальцем коснулся перламутровог
о соска. Ц Ты прекрасна, я не заслужил такого дара.
Ц Но это мое желание, Тристан, а ты только подчиняешься мне.
Ц Если это только твое желание, то почему я так страстно хочу тебя, Алана?
Так хочу, что не могу ждать ни единой минуты!
Он подхватил ее на руки, а она прижалась к его обнаженной груди, целуя все
подряд: шею, подбородок, жесткую щетину щек.
Он опустил ее на постель, снял с себя рубашку и бросил ее на стул. За ней пос
ледовали брюки, и все это время он сторожил Алану взглядом.
Теперь он, обнаженный, стоял у постели, и она могла видеть каждый мускул, к
аждый изгиб его тела. Он был прекраснее Давида, которого Микеланджело из
влек из глыбы бесчувственного мрамора. Прекраснее спящего Адониса, проб
удившего любовь Персефоны и Афродиты. Разве мог совершеннейший из мифич
еских героев дышать такой страстью и нежностью, излучать такую мощь и в т
о же время быть таким по-человечески слабым?
Пугаясь собственной храбрости, Алана протянула руку и притронулась к со
вершенному телу Тристана, и оно отозвалось дрожью удовольствия. Тогда Ал
ана прижала губы к тому месту, где изо всех сил колотилось сердце Тристан
а.
Он лег рядом с ней и начал целовать ее так пылко, что она смутилась, считая
себя недостойной такой страсти, он же покрывал поцелуями ее шею, а потом и
грудь. Его большая ладонь скользнула ниже, его дыхание было таким жадным
и горячим, что Алана приподнялась ему навстречу, встретив на полпути его
губы, и застонала, когда они начали ласкать сосок.
Его мускулистые бедра прижались к ее бедрам, и теперь Алана ощущала его в
сего, от груди до ног, чувствовала силу его возбуждения. И жаждала новых, е
ще более смелых ласк, последнего предела, когда трудно дышать или произн
ести хотя бы слово.
Ц Ах, Алана, какая ты теплая, нежная! Ц шептал Тристан. Ц Как я мечтал об э
том с того самого дня, когда ты упала со своей башни в мои объятия!
Если бы только она могла открыть ему правду, сказать, что любит его почти в
сю свою жизнь, признаться, что жила одной мечтой: отдать ему себя.
Его ладонь продолжала свое движение, скользнула по нежной округлости ее
живота, спустилась еще ниже, и Алана вскрикнула, когда его пальцы останов
ились там, где, казалось, сосредоточились все ее желания.
Ц Не бойся, моя любовь, я не причиню тебе боли…
Ее доверие к нему было столь же беспредельным, как и ее любовь, Ц он был вл
адыкой ее души и тела. Разве могла она отказать ему в том, что уже давно ему
принадлежало? И, раскинув ноги, она отдалась мучительной ласке, сладкой п
ытке, от которой темнело в глазах. Вместе с Аланой Тристан возвращался в з
абытый мир простых человеческих чувств.
Ц Мне этого мало, Тристан, Ц прошептала Алана и дотронулась до его плот
и, вызвав у него томительный стон.
Ц Хорошо, ангел, я готов.
Он прижался к ней своим твердым напрягшимся телом, и ногти Аланы впились
ему в спину.
Ц Пожалуйста, Тристан… Ц задыхаясь, попросила она. Одно резкое движени
е его бедер, и Алана вскрикнула от боли. Возглас удивления вырвался у Трис
тана, заставив его приостановиться:
Ц Как, неужели, Алана? Ты никогда… Почему ты мне не сказала?
Она прижала пальцы к его губам.
Ц Тогда бы ты не выполнил моего желания. А я так хотела тебя, Тристан! Хоте
ла, чтобы ты стал частицей меня… Ц «Как ты стал частицей моего сердца»,
Ц добавила она про себя. Ц Прошу тебя, Тристан, не надо сожалений. Я хочу,
чтобы все между нами было прекрасно.
Ц Как я могу сожалеть о том, что мы нашли друг друга, Алана. Ты ангел, прине
сший мне любовь…
Каждой своей неторопливой лаской, каждым медленным Движением он говори
л ей, что впереди у них еще целая жизнь, полная таких ночей. Но он наслаждал
ся ею, как будто это был единственный и последний раз в его жизни и другого
такого не будет, как никогда больше не будет и такой ночи. Он погружался в
нее снова и снова, и Алана отвечала, возмещая ему и себе годы, прошедшие бе
з любви. Она хотела навеки остановить время и сознавала всю невозможност
ь такой мечты. Она старалась запечатлеть в памяти каждую черточку и выра
жение его лица, его руки, его всего, страстность его поцелуя и жар его тела,
чтобы потом согревать воспоминаниями долгие одинокие ночи.
Без застенчивости и смущения она раскрывала перед ним все свои секреты и
тайные желания, и он отвечал ей тем же, допуская ее в свою душу, в тот мир, в к
оторый она уже заглянула там, наверху, среди его картин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35