Тристан вдруг остановился. Он стоял и смотрел ей в лицо горящими темными
глазами.
Ц Папа, ты привел Лани под омелу, значит, ты должен ее поцеловать! Ц закри
чал Габриель и захлопал в ладоши.
Ц Я знаю, Ц очень тихо подтвердил Тристан и опустил ресницы, скрывая ра
стерянность и смущение, желание и страсть.
Его горячие губы на миг прижались к ее губам, робкие и все же настойчивые,
испуганные и одновременно ищущие.
Чего же он боится? Что снова совершит ошибку? Что любовь так же недостижим
а, как и его мечта создавать шедевры в уединении мансарды?
Поцелуй длился мгновение, но Алана знала, что он изменил всю ее жизнь.
Ц Папа! Ц встревоженно вмешался Габриель. Ц Как ты думаешь, можно ли це
ловать ангела? Я не знаю. А что, если в нас ударит молния или постигнет еще к
акое-нибудь несчастье?
Ц Ты опоздал, Габриель, молния уже поразила меня, Ц в изумлении проборм
отал Тристан, и в его глазах Алана увидела страстное желание обладать ею.
Сколько раз она мечтала увидеть это выражение на его лице, и вот теперь ее
мечта осуществилась. И что же? Единственным ее чувством теперь было бесп
окойство.
Ей не следовало забывать, что ее любовь к Тристану не сулит ничего хороше
го. И она знала об этом с самого начала. Теперь он проявляет к ней интерес, н
о лишь мимолетный. Даже ангелы не могут позволить себе все время витать в
облаках. Скоро ей придется расстаться с Тристаном.
Ц Скажи мне, Лани, какие правила там вверху, на небесах? Ц отвлек ее от тр
евожных мыслей простодушный детский вопрос Габриеля. Ц Что, если я подб
рошу мяч вверх до самых небес и он там застрянет, сбросит ли Боженька мне е
го обратно?
Ц Мне кажется, что да, Ц рассеянно отозвалась Алана. Ц Разве когда-нибу
дь было, чтобы ты подбрасывал мяч вверх и он не возвращался к тебе?
Габриель благодарно улыбнулся ей, как если бы она открыла ему тайну Всел
енной.
Ц Я бы хотел что-нибудь так высоко подбросить вверх, чтобы эта вещь оста
лась на небесах, Ц вдруг став серьезным, сказал мальчик. Ц Я бы хотел, что
бы мама ее там поймала.
Алана заметила, что Тристан вздрогнул, как от боли, и все же ласково спроси
л:
Ц И что бы ты хотел передать ей, сын?
Ц Письмо с пожеланием счастливого Рождества. На небесах обязательно пр
азднуют Рождество, ведь это они устроили нам этот праздник. Вдруг ей там н
емного грустно, пусть даже с ангелами…
Алана почувствовала, как у нее сжалось горло, и она снова вспомнила печал
ьного маленького Габриеля у открытого окна, рассказывающего звездам о с
воих желаниях.
Ц Может быть, тут можно что-то сделать, Ц сказала она. Ц Тристан, вы ведь
собираетесь отправить письмо со своими пожеланиями Санта-Клаусу? Пусть
Габриель тоже напишет, и мы отправим его письмо на небо вместе с вашим.
Словно против воли на лице Тристана появилась улыбка. Добросердечие это
й улыбки, когда-то столь глубоко тронувшей Алану в мальчике, было еще прек
раснее, освещая мужественные черты взрослого мужчины.
Ц Я обязательно отправлю и его письмо, Ц сказал он тихо.
Габриель с надеждой посмотрел на Тристана: невинный ангел-ребенок и уму
дренный жизнью и страданием отец, один Ц полный ожиданий и грез, другой
Ц расставшийся с ними навеки.
Ц Ты ведь поможешь мне написать письмо, папа?
Габриель доверчиво сунул свою маленькую ладошку в большую и сильную рук
у отца, и Алана отвела глаза, боясь не выдержать пытки.
Тристан повел сына к себе в кабинет, и Алана последовала за ними. На столе
в кабинете высились горы бухгалтерских книг и стопки бумаг, исписанных р
ядами букв и цифр. Тристан отодвинул бумаги в сторону и вытащил чистый ли
ст.
Ц Напиши все, что ты хочешь сказать маме, как будто ты сидишь рядом с ее кр
еслом на своей скамеечке. Ты помнишь, как ты ей все рассказывал?
Габриель кивнул. Он взял перо, окунул его в чернильницу и начал писать. Неп
риятный скребущий звук вдруг нарушил тишину, и на бумаге расплылась боль
шая чернильная клякса.
Ц Папа, я все испортил! Ц в ужасе воскликнул Габриель.
Ц На небесах не обращают внимания на кляксы, Ц успокоил его Тристан. Ц
Кляксы там исчезают сами собой.
Мальчик недоверчиво улыбнулся:
Ц А ты тоже напишешь маме?
Тристан отвернулся, и Алана заметила, как потемнело его лицо: значит, дога
далась она, Тристан и его жена отдалились друг от друга задолго до смерти
прелестной Шарлотты. Наверное, тогда, когда он забросил живопись и погру
зился в дела компании. После короткого раздумья Тристан кивнул:
Ц Я обязательно напишу. Уже очень, очень давно мне надо сказать ей нечто
важное.
Габриель прилежно трудился над своим посланием, и Тристан тоже написал п
исьмо, короткое, всего в одну строку, но эта строка была написана кровью се
рдца. Затем он аккуратно сложил лист вчетверо.
Габриель последовал примеру отца, но его прямоугольник получился кривы
м, к тому же мятым и испачканным чернилами. Одним словом, совсем таким, как
письма, которые матери с незапамятных времен всегда хранили в своих заве
тных шкатулках.
Ц А что мы будем делать дальше? Ц Габриель вопросительно посмотрел на А
лану.
Ц Папа тебе скажет.
Тристан подвел сына к камину, где ярко горел огонь и время от времени стре
ляли поленья.
Ц Мы бросим письма в огонь. Если дым сразу уйдет вверх, в трубу, значит, наш
и письма отправились прямо на небо и твое желание обязательно исполнитс
я.
Ц А если нет?
Ц Тогда мы напишем еще раз, только немного погодя.
Габриель напряженно сморщился и сунул свой прямоугольник в самый огонь.
Концы листа обуглились и вспыхнули, бумага загорелась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35