Лицо саднило от мороза,
а ветер резал мокрое тело, как длинный острый нож, вонзающийся в живую пло
ть.
Уже показалась Сорок седьмая улица. Сквозь прозрачную пелену снега он ув
идел мальчишку-газетчика, укрывавшегося под брезентовым навесом. Он ниж
е надвинул кепку и вошел в какое-то парадное, чтобы дождаться трамвая. За
спиной у мальчишки на стойке громоздилась высокая кипа газет. Ему захоте
лось увидеть жирный черный заголовок, но из-за вьюги ничего нельзя было р
азглядеть. Теперь во всех газетах, наверно, только и речи, что о нем. Он не ви
дел в этом ничего странного: всю жизнь ему казалось, что все происходящее
с ним достойно попасть на газетные страницы. Но только теперь, когда чувс
тва, которые владели им много лет, претворились в действие, в газетах напи
шут об этом, напишут о нем. Он понимал: до тех пор пока все жило и горело глуб
око внутри его, им незачем было писать. Но теперь, когда это вырвалось нару
жу, когда он бросил это в лицо тем, которые заставляли его жить так, как им х
отелось, в газетах уже пишут об этом. Он нащупал на дне кармана три цента и
подошел к газетчику, пряча лицо.
Ц «Трибюн».
Он взял газету и вернулся в парадное. Сначала, выглядывая из-за газеты, он
обежал глазами улицу, потом опустил их и прочел набранное крупными черны
ми буквами: БУДУЩАЯ МИЛЛИОНЕРША Ц ЖЕРТВА КИДНАПИНГА. ПОХИТИТЕЛИ ТРЕБУЮ
Т 10000 ДОЛЛАРОВ ВЫКУПА. СЕМЕЙСТВО ДОЛТОНОВ НАСТАИВАЕТ НА ОСВОБОЖДЕНИИ ЗАПО
ДОЗРЕННОГО КОММУНИСТА. Да, это они уже знают. Скоро узнают и о ее смерти, о т
ом, как репортеры нашли ее кости в топке котла и как он убежал, воспользова
вшись суматохой. Он выглянул, услышав грохот приближавшегося трамвая. Ко
гда трамвай подошел, он увидел, что в вагонах почти пусто. Очень хорошо! Он
перебежал тротуар и успел вскочить за последним садившимся пассажиром.
Он взял билет, косясь на кондуктора Ц обратил ли тот на него внимание; пот
ом прошел через весь вагон, оглядываясь на пассажиров Ц смотрит ли кто-н
ибудь в его сторону. Он вышел на переднюю площадку и встал рядом с водител
ем. В случае чего отсюда ему недолго выскочить. Трамвай тронулся, и он снов
а взялся за газету.

«За сегодняшний вечер прибавились еще два новых обстоятельства в деле о
б исчезновении Мэри Долтон, одной из самых богатых чикагских наследниц,
Ц деле, которое ставит в тупик всю местную и федеральную полицию. Мы гово
рим о найденном у дверей дома Долтонов письме, которое содержало в себе г
рубо нацарапанное карандашом требование выкупа в 10000 долларов за пропавш
ую девушку, и о неожиданном ходатайстве семьи Долтонов об освобождении Д
жана Эрлона, лидера местных коммунистов, задержанного в связи с этим дел
ом.
Письмо было обнаружено Пегги О'Флаэрти, кухаркой и экономкой семьи Долто
нов, под парадной дверью особняка Генри Долтона в Гайд-парке. На письме им
еется подпись „Красный“ и рисунок серпа и молота: эмблема коммунистичес
кой партии».

Дальше шел длинный столбец, напечатанный мелким шрифтом, в котором фигур
ировал «допрос негра-шофера», «полупустой сундук», «коммунистическая л
итература», «пьяные оргии», «обезумевшие от горя родители» и «сбивчивые
показания коммунистического лидера». Глаза Биггера скользили по строч
кам: «тайные встречи облегчали возможность похищения», «полицию просят
не вмешиваться в дело», «семья стремится установить связь с похитителям
и» Ц и дальше:

«Предполагают, что семейство Долтонов получило сведения, подтверждающ
ие догадку о том, что Эрлону известно местонахождение пропавшей девушки
, и некоторые полицейские чиновники склонны именно в этом усматривать пр
ичину ходатайства об освобождении заключенного коммуниста.
Эрлон, однако, настаивает, что его арест явился частью провокационного п
лана, цель которого Ц добиться высылки коммунистов из Чикаго, и на этом о
сновании потребовал, чтобы предъявленное ему первоначально обвинение
было предано широкой гласности. Не получив удовлетворительного ответа,
он отказался покинуть тюрьму, после чего был снова взят под стражу, на это
т раз по обвинению в неподчинении властям».

Биггер поднял глаза и огляделся: никто не смотрел в его сторону. От нервно
го возбуждения у него тряслись руки. Трамвай, громыхая, несся вперед скво
зь снежную метель, и он увидел, что подъезжает к Пятидесятой улице. Он шагн
ул к выходу и сказал:
Ц Остановите здесь.
Трамвай остановился, и он соскочил прямо в снег. Дом Бесси был почти рядом
. Он посмотрел вверх: ее окно не было освещено. Мысль, что ее может не оказат
ься дома, что она пьянствует где-нибудь с компанией, привела его в ярость.
Он вошел в парадное. Там было полутемно, и теплый воздух закрытого помеще
ния приятно обласкал его тело. Теперь можно было дочитать газету. Он разв
ернул ее, и тут в первый раз он увидел свой портрет. Он был помещен в левом н
ижнем углу второй страницы. Сверху шла надпись: ЕДВА НЕ СТАЛ ДОБЫЧЕЙ КРАС
НЫХ. Снимок был небольшого формата, и под ним значилось его имя: лицо казал
ось сосредоточенным и очень черным, глаза смотрели прямо, а на правом пле
че сидела белая кошка, и ее круглые черные глаза были точно два озерца, скр
ывающие преступную тайну. А это что? Мистер и миссис Долтон на лестнице, ве
дущей в кухню. Эта картина, которую он сам видел всего два часа тому назад,
вызвала в нем тревожное чувство, что с непонятным белым миром, где все сов
ершается так быстро, ему нечего и тягаться: в короткий срок его выследят и
разделаются с ним. Два седых старика, стоящие на ступенях с протянутыми в
мольбе руками, были красноречивым олицетворением незаслуженного горя,
и, глядя на них, каждый почувствует в сердце ненависть к негру, отнявшему у
них единственную дочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143