но что поделаешь!
После этих слов она посмотрела на меня очень серьезно, очень внимательно
и умолкла.
Ц Почему же вы этого не сделали? Ц спросил я.
Ц Э! Почему, почему!… Охотников много, да мне никто не подходит… Больше пя
тнадцати песо в месяц я платить не могу… А на это, хоть я даю еще ночлег и ха
рчи, соглашаются только такие, что уже никуда не годятся.
Тогда я спросил не то всерьез, не то в шутку:
Ц Ну, а я как, тоже никуда не гожусь?
Ц О, вы нет! Ц сказала она, глядя мне прямо в глаза.
Ц А если так, то вам ведь говорил мой друг развозчик?…
Ц Да, но сказать все можно, а потом…
Ц Так знайте, сеньора, что касается меня, я готов служить вам не то что за т
акую плату, но и за гораздо меньшую… Я устал бродить по свету… Беда в том, ч
то у меня нет рекомендаций… В Паго я никого не знаю, кроме развозчика.
Донья Каролина снова пристально взглянула на меня, будто хотела прочест
ь мои мысли. Я, конечно, не красавец, но есть во мне что-то… что-то привлекат
ельное, особенно для женщин. Смеетесь? О!… Если бы я только рассказал вам…
Во всяком случае, донье Каролине я показался достаточно симпатичным, пот
ому что она тут же сказала:
Ц Если дело только за рекомендациями, не беспокойтесь, вы не похожи на ду
рного человека, скорей наоборот! Но какая корысть вам в этом месте, если да
же пеоном на плантации вы заработаете не меньше двух-трех песо в день?
Я объяснил ей, что житель я городской, а не деревенский и что не очень-то мн
е по вкусу работать на ветру и на солнце, как приходилось работать, спасая
сь от голодной смерти, с тех пор как я пустился на поиски счастья, потеряв
все, что имел раньше. Рассказал, будто в Буэнос-Айресе коварный друг интри
гами выжил меня с выгодной должности, а сам занял мое место, и что потом ис
кал я своей доли, кочуя по внутренним провинциям, но неудачи преследовал
и меня, и теперь вот приходится возвращаться на родину, чуть не протягива
я руку за подаянием. Одним словом, наговорил ей с три короба, а она слушала
с большим интересом и сочувствием, разок даже как будто прослезилась…
В это время забежали двое возчиков выпить по стакану вина, и я вышел во дво
р.
Возчики торопились и тут же поехали дальше. Донья Каролина кликнула меня
.
Ц Ну что ж, Ц сказала она, Ц если хотите, попробуйте, поживите здесь нес
колько дней.
Ц Да что тут пробовать! Если останусь здесь, так уж на всю жизнь! Ц произн
ес я с восторгом.
Ц Как знать!… Одним словом, плачу я вам теперь пятнадцать песо, а потом… е
сли дела пойдут хорошо… в общем, там видно будет… Я дам вам кое-какую одеж
ду, еда у вас всегда будет, а спать можете в гальпоне, возьмите себе нескол
ько подстилок и пончо, чтобы укрыться.
Я так и заплясал от радости.

V


Уже вечерело, когда я снова вышел во двор и увидел т
ам старика свинопаса, который вернулся домой с заходом солнца. Сидя у пор
ога гальпона на бычьем черепе, он посасывал сигару, а в открытую дверь вид
ен был жарко пылавший в очаге огонь и густые клубы дыма, скрывавшие от гла
з даже стены.
Ц Отдыхаем, земляк? Ц спросил я, чтобы завязать разговор.
Ц Так и есть, приятель, Ц охотно отозвался старик, Ц покуриваю, пока вод
а закипит да мясо поджарится. Не желаете ли зайти, выпить зелененького ма
те Мате Ц па
рагвайский чай, излюбленный напиток аргентинцев.
?
Ц С удовольствием, дружище дон…
Ц …Сиприано, к вашим услугам, Ц откликнулся старик. Он держал в руке оку
рок сигары и то и дело поглядывал на него, словно сокрушаясь, что сигаре ск
оро придет конец.
Мы вошли в гальпон. В очаге ярко пылали сырые дрова, рассыпая искры и источ
ая густой, едкий до слез дым; у самого огня кипел огромный, черный от копот
и чайник, рядом стояла внушительная деревянная коробка с листьями мате.
На огне жарился кусок мяса, очевидно, отрезанный от висевшей во дворе туш
и, тут же стоял кувшин с соленой водой. Сарик любил жить в свое удовольстви
е. Он втащил в помещение бычий череп, я уселся на другом черепе, и мы принял
ись попивать мате и вести неторопливую беседу,
Ц Откуда же вы прибыли, дружище? Ц спросил дон Сиприано, поднося мне чаш
ечку горького мате. Ц Ведь вы не местный, не правда ли?
Ц Нет, я не местный, но скоро стану им, Ц ответил я.
Ц А, вот это хорошо. А где думаете работать, если не секрет?
Ц Думаю, здесь. Буду помогать хозяйке.
Ц Вот и отлично! А то некому бедняжке помочь с тех пор, как скончался ее му
женек… вот уже чуть не год прошел… Женщина не должна оставаться одна, раз
уж походила в парной упряжке… Как бы ловка она ни была, а с мужской работой
ей не управиться.
Я не сразу понял, что хотел сказать старик, но намек был достаточно ясен. П
ротерев слезившиеся от дыма глаза, я ответил, посмеиваясь:
Ц Одна!… Не так-то уж она одинока, если вы с ней.
Ц Сдается, дружище, дым вам глаза выел и вы не идите, что сделали со мной го
ды… А если бы мы топили овечьим пометом и курили дорогой табак, вы бы сразу
увидели, что я уже стар и вам не помеха.
Я рассмеялся. А старик, помолчав немного, снова завел разговор о хозяйке.

Ц С тех самых пор, как похоронили ее муженька, царствие ему небесное, дон
ья Каролина ни на кого не смотрит, Ц к ней и не подступиться! Молодой женщ
ине, Ц а она ведь еще молодая, Ц ясное дело, чего-то не хватает! И хоть она
и работящая, и встает ни свет ни заря, а вести торговлю ей одной не под силу,
бедняжке…
Он отхлебнул мате и продолжал:
Ц И добрая она, хозяйка… Бывало, еще при покойном муженьке тут такое шло
веселье и угощение…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13