На всякий случай она решила не выходить из дому даже со старухой, если та придет проверить раненого. Вдруг это будет не старуха, а каджи в ее облике? Вспоминались ей и гишерамайрер – матери ночи, страшные ведьмы со змеями в руках. Ах, скорее бы настало утро!
Раненый жалобно стонал в бреду. Лоб его пылал как камни очага. Быть может надо сбегать и сказать старухе, что ему хуже? Ох, как страшно даже подумать о том, чтобы высунуть нос на улицу! Но вдруг раненый умрет? Надо, чтобы старая Мариам нашептала заговор, прогоняющий лихорадку! Ведь дом вдовы совсем близко – только перебежать улицу!
Девочка долго набиралась храбрости, стоя у калитки. Наконец, закрыв от страха глаза рукой, она пустилась бежать по мостовой.
Не веря, что наконец достигла безопасного порога, девочка вошла в старухин дом. Но вот беда – комната старухи пустовала! Испугавшись, Манушак кинулась к месту, где обычно спал Тигран.
– Проснись, проснись скорее! – плача, проговорила она, тряся мальчика за плечо.
– Что такое, зачем ты будишь меня, глупая девчонка? – недовольно проговорил мальчик, открывая глаза.
– Где тетушка гадалка? Почему ее нет? – плакала Манушак.
– Вот бестолковая! Разве ты забыла, что она ночует сегодня в доме у северной стены, там, где заболел младенец.
– Ой, правда, Тигран! Она ведь поэтому и послала меня к раненому! Но как же мне быть? Мне нужно, чтоб тетушка на него посмотрела – у него лоб горит огнем, и он не хочет пить горькое питье!
– Поди да сбегай за ней, – пробормотал мальчик, норовя улечься снова.
– Нет, Тигран! Северная стена так далеко! Не могу я бежать туда! Я боюсь каджи!
– Проводить тебя, что ли? – мальчик недовольно понялся. – Ох, какая ты глупая! Так хорошо спится, когда не колет с голоду в животе! Надо ж тебе было меня разбудить.
Но девочка уже успокоилась, видя, что друг не оставит ее одну. Дети вышли из домика.
Старуха казалась усталою. Ребенок в доме у северной стены совсем разболелся. Она сказала, что придет к раненому под утро, и наказала Манушак не пугаться лихорадки. С тем она и послала детей обратно.
Когда Тигран и Манушак уже приближались к своей улице, им послышался звук шагов. Это не были тяжелые уверенные шаги стражей, что никого не удивили бы ночью в спящей крепости. Это был легкий мелкий постук женских туфелек. Женщины не любят выходить из дому в такую пору! Детям отчего-то сделалось жутко. Шаги слышались все ближе, и дети в страхе прижались к стене каменной ниши.
Длинная женская тень упала на белую мостовую: ее развевающиеся одежды казались черными крыльями.
– Это мать ночи! Я боюсь! У нее змеи в руках! – беззвучно зашептала Малушак, сжимая руку мальчика.
Тигран тоже готов был поверить, что перед ними одна из страшных гишерамайрер. Но тут одинокое облачко соскользнуло с лика полной луны. Яркий свет озарил красивое лицо княгини.
– Это же госпожа княгиня! – шепнула Малушак, бросаясь было навсречу женщине. Но Тигран, сам не зная почему, остановил девочку. Женщина прошла мимо них, незамеченная. Лицо ее казалось бескровным, как у мертвеца. Ярко горели черные глаза под смоляными дугами бровей. Странно: оттого, что вместо ведьмы им предстала княгиня, дети не почувствовали облегчения. Сердцам было по-прежнему холодно от страха.
– Что она делает здесь?
– Не знаю. Иди к раненому ждать тетушку. А я пойду спать. Не бойся, я постою на улицы, пока ты не войдешь в дом.
Девочка убежала. А Тигран, вместо того, чтобы идти спать, тихонько последовал за княгиней. Ему отчего-то хотелось знать, куда идет женщина, но спроить он не решался.
«В конце улицы лестница на стену, – подумал мальчик. – Там стоит стражник. Он, конечно, спросит ее, а я услышу. И тогда… тогда я буду спокоен.»
Легкие шаги постукивали впереди. Вот и стена. Ниша, где виднеется темная фигура стражника. Почему он молчит? Почему он даже не поднялся навстречу женщине?
А княгиня подошла к нише и внимательно наклонилась над стражником. Потом выпрямилась и направилась вдоль стены – в сторону ворот.
Страх окатил мальчика ледяной волной. Выждав, пока шаги не отдалились, он подбежал к нише.
Стражник сидел привалившись спиной к стене. Щит в выпавшее из его руки копье валялись рядом. Стражник спал непробудным тяжелым сном. Мальчик схватил воина за плечо и начал трясти. Голова его моталась взад и вперед, но он не просыпался.
Мальчик вмиг забыл о княгине. Воин спит на посту! Такого он не видел в своей жизни. Может быть на него напала хворь? А только ли он один спит?!
Тигран перебежал к следующему посту у стены. Еще издали он увидел стражника, лежавшего, положив голову на щит.
Не разбирая дороги мальчик полетел к дому бдешха.
– Дядя! Дядя, проснись! – вскричал он, вбегая в спальню князя. – Беда! Часовые отчего-то спят!
Бдешх не ответил. Мальчик подбежал к его ложу, торопясь разбудить. Бдешх спал – тем же странным непробудным сном, что и воины у стены!!
– Дядя!! – Тигран готов был заплакать. Могучая рука, которую он теребил, бессильно упала на постель.
– Это ты, озорной мальчишка? – сердитым шепотом спросила у дверей старуха служанка. – Ты чего тревожишь дядю?
– Его надо разбудить! Воины… все воины спят! И на часах – тоже!
– Вот глупый, еще б им не спать после пира!.. Ну, вздремнет часовой маленько, экая важность! Небось ворота у нас крепкие.
«А если персы знают об этом сне?! – с ужасом подумал мальчик. – Если они пойдут на приступ?»
Но тратить время на споры с глупой старухой он не стал.
Что делать? Побежать к Давиду? Внезапно Тигран понял, что застанет друга объятым тем же тяжелым необъяснимым сном.
Странный грохот и шум донеслись внезапно со стороны ворот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17