И будет это так: «Выходи за Артура или убирайся». Я бы предпочла убраться, но мне некуда пойти. Мне придется искать себе место. Если бы я была года на два старше… Вы понимаете, о чем я говорю?— Да, понимаю.— Бабушка была хорошая и добрая, она меня понимала. Я могла с ней говорить обо всем. А сейчас у меня никого нет.— Ну, ведь есть я, — сказал он.— Вы!— Да. Моя бедная девочка, мне не нравится видеть вас такой несчастной. Мне больше нравится, когда вы вся пылаете от гнева против меня. Хотя… может быть, я предпочел бы увидеть вас нежной. Но только не в отчаянии, как сейчас.— Но я действительно в отчаянии. Я хотела поговорить с бабушкой. Я хотела рассказать ей про церковные книги. А теперь мне не с кем поговорить. И я совсем одна.Он обнял меня и крепко прижал к себе. Он начал слегка покачивать меня и целовать мой лоб, кончик носа и, наконец губы. Я себя почувствовала почти счастливой.Я немного отодвинулась от него, испугавшись своих чувств. Удивительно, что я могла испытывать такое к человеку, только что доказавшему мою неправоту в деле, которое я принимала так близко к сердцу.Я была в замешательстве, не знала, что делать дальше.Он ласково сказал:— Знайте, вы не одна. Я с вами. Я ваш друг.— Мой друг! — воскликнула я. — Но ведь именно вы сомневаетесь в моем здравомыслии.— Вы не справедливы ко мне. Я всего лишь указал вам на правду. Ей всегда нужно смотреть… прямо в лицо… даже если она неприятна.— Это не правда. Должно быть какое-то объяснение. Если бы я только его знала.— Я вам вот что скажу, моя дорогая Филиппа. Вы слишком заняты мыслями о прошлом и позволяете настоящим опасностям победить Вас. Что вы собираетесь делать с кузеном Артуром?— Я никогда не выйду за него замуж.— И что потом… когда дедушка вас выгонит… Что будет дальше?— Пока я тут с вами сидела, мне пришло в голову, что бабушкина смерть немного замедлит ход событий. Не бывает свадьбы сразу после похорон, ведь так? Дедушка должен соблюдать условности.— Итак, вы думаете, что злосчастный день будет отложен.— Это даст мне время что-нибудь придумать. Мне поможет моя тетя Грейс. Она сбежала из Грейстоуна и сейчас очень счастлива. Может, я смогу какое-то время пожить у нее.— Проблеск надежды, — сказал он. — А как вы думаете, вам понравится жить в чужом доме на положении служанки после того, как вы привыкли жить здесь?— Я совсем не была здесь счастлива. Мне всегда казалось, что я в заточении. Франсин чувствовала то же самое. Так что у меня не будет блестящего прошлого для воспоминаний. И ведь я буду гувернанткой. Это не слуга… не совсем.— Что-то очень близкое к слуге, — возразил он. — Бедная, бедная Филиппа. Перед вами открывается невеселая перспектива.Я вздрогнула, и он опять прижал меня к себе.— Я должен вам сказать, — продолжал он. — Я завтра уезжаю из Англии.Я была совершенно потрясена и не могла выговорить ни слова. Я просто уставилась прямо перед собой в полном отчаянии. Все меня покидали. Я оставалась одна с дедушкой и кузеном Артуром.— Если я правильно понимаю, вы немножко жалеете о моем отъезде?— Мне было очень приятно говорить с вами.— И вы простили меня за мою роль в этой злосчастной поездке в церковь?— Вы не виноваты. Я ни в чем вас не обвиняю.— Мне показалось, вы меня возненавидели.— Я не так глупа, чтобы так поступить.— И вы обещаете, что забудете про это? Вы перестанете оглядываться назад?— Я не могу заставить себя расхотеть все узнать. Ведь это была моя сестра.— Да, я вас прекрасно понимаю. Дорогая Филиппа, не отчаивайтесь. Что-нибудь подвернется. Простите, что я уезжаю. Но это совершенно необходимо.— Вас наверное вызывают ваши хозяева?— Примерно так. Но у меня есть еще один день. Мы увидимся завтра. Я постараюсь что-нибудь придумать для решения ваших проблем.— Что же вы можете придумать?— Я немножко волшебник, — сказал он. — Вы разве не догадались? Я не тот, за кого вы меня принимаете.Я выдавила из себя улыбку. Мне было невыносимо плохо от того, что он уезжал, но я не хотела, чтобы он видел, как я переживаю.— Я хочу помочь вам вырваться из лап кузена Артура… если вы мне позволите.— Мне кажется, у вас не хватит колдовских чар.— Поглядим. Вы мне доверяете? — Он поднялся. — А сейчас мне надо идти.Он протянул руку и помог мне встать. Мы стояли совсем близко друг к другу. Я почувствовала, как он меня обнял. Его поцелуи стали другими. Они смущали меня, немножко пугали, но я не хотела, чтобы он останавливался.Наконец, он отпустил меня и рассмеялся.— Мне кажется, вы сегодня немножко больше ко мне расположены, чем обычно, — сказал он.— Я не знаю, что я чувствую…— У нас осталось очень мало времени, — перебил он. — Вы мне верите?— Какой странный вопрос. А стоит?— Нет, — ответил он. — Никогда никому не доверяйте. Особенно людям, о которых вы ничего не знаете.— Вы меня предупреждаете?— Скорее, готовлю.Все это звучит очень таинственно. То вы собираетесь помочь мне, а то предостерегаете меня против себя самого.— Жизнь полна противоречий. Встретимся завтра здесь. Может, у меня будет готово решение. Конечно же, оно будет зависеть от вас.— До завтра.Он взял меня за подбородок и сказал: «Nil desperandum» Nil desperandum (лат.) — не отчаивайтесь (Прим. переводчика)

. Затем тихонько поцеловал меня, и мы вместе дошли до опушки леса.Дома я прошла мимо комнаты смерти в свою спальню и бросилась на кровать Франсин. Так я чувствовала себя ближе к ней.Не было никаких сомнений. Конрад волновал мое воображение, и мне хотелось быть с ним. Когда мы были вместе, я забывала о своих горестях.Я не могла находиться в этом доме смерти, но все же чувство моего одиночества немного ослабло. Завтра я увижу Конрада, и он обещал что-нибудь придумать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106