— Да вот и он! О, здесь все, что вам требуется!Я наблюдала за Люком, как ловкими и нежными движениями он вернул ноге правильное положение, наложил шину и осторожно забинтовал ее. На память мне пришли слова Люка, что в программу обучения миссионеров были включены и правила по оказанию первой помощи. Он когда-то сказал, что в случае необходимости сумеет что-нибудь предпринять.Мальчику явно стало легче. Он смотрел на Люка с трогательной благодарностью.— Его надо переправить в миссию, — сказал Люк.— Сейчас мы добудем телегу, чтобы перевезти его туда, — ответил Том.Он поднялся на ноги и что-то крикнул зевакам на их языке. Несколько человек немедленно убежали и вскоре вернулись с телегой.— Нужно действовать очень осторожно, чтобы не очень трясти его. Хорошо бы взять подушку или что-нибудь, чтобы подложить под него на телегу. Мы должны доставить его в миссию так, чтобы не потревожить ногу! А там Мюриел возьмет его в свои руки, она умеет ухаживать за больными!Все это Люк произнес спокойным и уверенным тоном человека, взявшего ответственность на себя.— Люк, надеюсь, с ним будет все в порядке? — воскликнула с тревогой Тамарикс.— Если мы придали его ноге правильное положение и не растрясем по дороге, то все будет нормально, — заверил Люк.Мальчика осторожно перенесли на телегу и положили на приготовленное ложе. Тамарикс села около его головы, а я примостилась в ногах. Она ласково поглаживала его по голове и шептала какие-то утешительные слова. Мальчик смотрел на нее завороженным взглядом: сострадание делало ее лицо еще более прекрасным, чем обычно.Том осторожно вел осла, стараясь обходить все неровности, чтобы не причинить мальчику лишней боли. У открытой двери миссии стояли Мюриэл и Джон, готовые к приему своего первого пациента.Мюриэл распорядилась, чтобы мальчика положили в ее комнате. Сама она поживет это время в комнате рядом. Она прекрасно знала, что надо делать в таких случаях, и взяла заботу о больном на себя.— У него, — сказала она, — сломана малая берцовая кость. Перелом простой. Он молод, и кость быстро срастется.Она, кажется, была счастлива, что у нее появилось настоящее дело, и развила такую активность, которую трудно было в ней предположить.Оставив мальчика на попечение Мюриэл, мы вернулись домой и рассказали о происшествии отцу и Карле.— Вы думаете, он поправится? — спросила с недоверием Карла.— Тут не может быть никаких сомнений!— Это было бы великолепно! — воскликнула Карла с сияющими глазами. — Один из туземцев однажды вот так же упал с дерева и остался калекой на всю жизнь!
Этим вечером в отдалении послышался звук барабанов. Вначале его было чуть слышно, потом он стал приближаться к нам и вскоре, казалось, весь воздух наполнился этим грохотом.За обедом Карла сказала:— Ну, теперь это будет продолжаться всю ночь, весь завтрашний день и следующую ночь!— Том говорил нам об этом, — сказала я. — По-моему, он несколько встревожен.— Это один из старых обычаев, да, Карла? — спросил отец.— Да. Ему уже очень много лет. Этими воинственными криками и танцами они как бы показывают свою готовность к атаке!— Но что же они собираются атаковать? — спросила я.— Сейчас ничего. Но в свое время здесь постоянно шли войны между племенами. Сейчас все иначе. Островитяне больше не воюют между собой. Они расселились по разным островам, благо их много, и наступил некоторый порядок. Но в прошлом им всегда приходилось быть наготове. Эти празднества можно рассматривать, как своеобразные маневры, выявляющие степень их готовности к отражению неприятеля… и они дают знать духам, что нападение не застанет их врасплох!— А что же старый Олам? — поинтересовалась Тамарикс. — Он очень занимает меня!— Он очень стар и, должно быть, еще помнит эти войны. Все островитяне очень почитают его. Он ведь кто-то вроде шамана. В нем есть эта сила. Все относятся к нему с благоговейным ужасом и каждый должен оказывать ему полное уважение.— Мне бы хотелось познакомиться с ним, — сказала Тамарикс.— Сомневаюсь, что вам это удастся, — ответила Карла. — Его хижина находится в центре поселка, недалеко от плантации. Он появляется не очень часто, только в подобных случаях. Но люди советуются с ним, если попадают в затруднительное положение, и он дает им наставления, которые они обязаны неукоснительно выполнять. Никто не смеет ослушаться его!— Говорят, что во время этих празднеств, он бывает раскрашен какой-то краской. Полагаю, что при этом он имеет весьма устрашающий вид, — заметил отец.— Вы видели его? — спросила я Карлу.— О да. Для церемоний ему рисуют на лбу две синих полосы и втыкают в волосы большие перья.— Он будет здесь сегодня ночью? — загадочным тоном поинтересовалась Тамарикс.— Вы не должны и пытаться увидеть его, — поспешно предостерегла ее Карла. — Если вас увидят, будут большие неприятности. Мы живем среди этих людей и должны уважать их обычаи!— Разумеется, — с притворной покорностью произнесла Тамарикс.
Всю ночь я слышала звуки каких-то инструментов и отдаленный грохот барабанов. Они действовали на меня почти гипнотически.С тоской думала я о доме.— Я поеду обратно, — дала я себе слово. — Утром поговорю с отцом, он поймет. Он же сказал мне, что любовь — всего важнее, и был прав. Конечно, жизнь моего отца не была образцом нравственного совершенства, но не всегда легко понять, что правильно, а что не правильно!Мне не спалось. Дремала несколько минут и вновь просыпалась от шума морских волн и барабанного боя.Вдруг я проснулась окончательно. На улице что-то происходило. Я выглянула в окно и увидела толпу туземцев. Поспешно накинув халат и сунув ноги в тапочки, я была готова выскочить наружу, как ко мне в комнату влетела Тамарикс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101