Непохоже, чтобы он так безумно любил ее.Она секунду молчала, потом на лице ее появилась улыбка.— Да, это правда. Но именно этого она и хотела, — Нуну поднялась и пошла к шкафу. — Вот, взгляните. — Она открыла дверцу и вынула дорожную сумку. — Это ее сумка, — сказала она. — Догадайтесь-ка, что там? Ее драгоценности, кое-что из одежды. Я же говорю, она быда умницей. Да, он сказал ей, чтобы она уходила. Но этого-то она от него и добивалась. Она сама подводила его к этому.— Тогда почему же она так расстроилась?— Расстроилась? Ничуть она не расстроилась. У нее все было продумано. Я знаю, она мне доверила эту тайну. Она просто разыграла перед ним комедию. И он сказал то, что должен был сказать. Она его к этому подтолкнула. То есть, все шло как по нотам. Думаете, я не знала? Она мне все говорила. Я знала, что у нее на уме.— Но зачем ей было нужно, чтобы он ее прогнал?— Потому что она сама хотела уйти. Хотела быть свободной, но чтобы это шло от него. Она тайком приносила ко мне все эти вещи, и я их хранила. Ей нужно было, чтобы он ее выгнал. Она не хотела, чтобы говорили, что она его бросила и ушла к другому. Но как раз это она и собиралась сделать. Я как сейчас ее вижу — глаза горят: «Нуну, я так сделаю, чтобы он сам меня прогнал. Я сумею. И тогда я уйду к Ларсу. Ларе хочет, чтобы так было, чтобы это не выглядело, будто он меня переманил, а будто я к нему пришла, потому что Жерар меня выгнал. Ларе не хочет неприятностей. Поэтому я так сделаю». Видела я этого Ларса. Красивый крепкий парень. Он бы ей больше подошел чем мсье Жерар. Конечно, у мсье Жерара положение, богатство, но он слишком серьезный для такой девушки. Ей с Ларсом было бы лучше. Но, должна вам сказать, это она все придумала. Она хотела, чтобы мсье Жерар ее выставил, и своего добилась, так я понимаю. Они с Ларсом договорились. Чтобы Ларе мог потом сказать: «Ты же сам сказал ей, чтобы уходила… Так что нечего обижаться». Они, понимаете, друзья, живут рядом. Да, все могло бы устроиться… И вот, надо же было такому случиться!— Значит, это она устроила ссору, — задумчиво проговорила я.— Я в этом уверена. Она ведь сама мне сказала, не так ли? Он, небось, потом проклинал себя зато, что ее выгнал. Да ведь она была сирена — что она захочет, то он и скажет.— И она собиралась уехать к своему любовнику?— Все, что она принесла мне, чтобы сохранить, все ее здесь дожидалось. Через день или два он должен был приехать сюда за ней.— Но она умерла. И это произошло не потому, что она ужасно расстроилась.— Чтобы она расстроилась? Да, наоборот, она радовалась. Я как сейчас ее вижу: смеется, напевает что-то и уносится галопом. Одно утешение — что хоть умерла победительницей.— Значит, она разволновалась от радости, и это стало причиной ее неосторожности? Она в этот момент представляла, как встретится со своим любовником, и радовалась, как удачно сумела провести мужа.— Ни капли в этом не сомневаюсь! Я ее знала. Она была способна на безрассудство, но от счастья. Бывало, так радовалась, когда выходило по ее желанию — обо всем вокруг забывала. Уж кому знать, как не мне? Она думала, ее жизнь заколдована. Все шло, как она хотела… И вот она была уже, можно сказать, на пороге счастья, к которому стремилась. Ларе этот давно ей приглянулся. И как раз, когда она уже должна была начать жить так, как хотела, пришла ее смерть.По щекам Нуну текли слезы.— Я никогда ее не забуду, мою умницу, мою красавицу.Я в душе ликовала. Думала, завтра же поеду к Жерару, расскажу ему, как он ошибался. Она хотела уйти к Ларсу Петерсону. Они уже до этого были любовниками. Я расскажу ему о набросках и этюдах, которые я видела в студии Ларса.Несомненно, теперь я могла навсегда избавить его от чувства вины.Но мне не пришлось поехать в Париж, потому что на следующий день до нас дошло известие: император со своей армией сдался неприятелю под Седаном, и теперь он пленник пруссаков.Дни теперь тянулись, как в бесконечно мрачном сновидении, потому что мы имели довольно смутное представление о том, что происходит. Обрывочные сведения время от времени доходили до нас, но чаще всего мы оставались в неведении.В конце этого месяца пал Страсбург, почти последняя надежда французов. Мы слышали, что Париж окружен германскими войсками, и рано или поздно они войдут в него. Мы очень тревожились о Жераре, Робере и Анжель.Германские войска продвигались вглубь Франции, сметая на своем пути разрозненные очаги сопротивления Они заняли всю северную часть страны, Париж был в осаде. Каждый день мы ожидали, что захватчики придут и к нам.Мадемуазель Дюпон, боясь за свою маму в Шампани, уехала к ней; мы с тревогой ждали, что принесет нам следующий день.За это время Мари-Кристин и я сблизились еще больше. Ей уже исполнилось четырнадцать лет и она была очень развитой для своего возраста. Я старалась по возможности ввести нашу жизнь в обычное русло и проводила с ней каждый день несколько уроков. Это отвлекало нас от мыслей о том, что происходит в Париже, о том, что скоро мы еще теснее соприкоснемся с войной. Иногда мы слышали отзвуки канонады.За это время я начала осознавать, как много для меня значила жизнь здесь.По сто раз в день я говорила себе, что выйду замуж за Жерара, если только нам удастся уцелеть в этой катастрофе. Я открою ему глаза на то, что он никоим образом не виновен в смерти Марианны. Нуну достаточно ясно объяснила мне это. Я постараюсь забыть Родерика, начну новую жизнь. Мари-Кристин будет очень довольна, если я выйду замуж за ее отца. И мне самой она стала очень дорога.Беда, постигшая Францию, помогла мне понять, какой дорогой я должна идти.Каждый день я гадала, как долго еще может продолжаться такое положение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120