Мысли мои путались. Даже прохладный ветер не мог остудить мое пылающее лицо. В каком ужасном положении я оказалась! Как можно было допустить такую глупость? Ведь я позволила себе вторгнуться в ее тайну.Сомнений в том, что именно она собирала эти вырезки, у меня не было. Да, это она наклеивала их в альбом, читала и перечитывала, подвергая свою душу неимоверным страданиям.Я знала, насколько глубоки были чувства Чарли к маме. Леди Констанс тоже это знала.Герти была напугана. Она сказала мне, что ее «песенка спета» и теперь покорно ожидала, когда разразится гроза.— Она не ругалась, — говорила Герти, — но если бы взгляды могли убивать, я бы уж давно лежала мертвой. Теперь, я знаю, она все время будет следить за мной, искать, к чему бы придраться. Уж это ясно, только и ждет, чтобы наброситься на меня. Не знаю, что мне делать, просто не знаю. Ну, как мне теперь найти другое место? Ясно, что она не даст мне рекомендации, верно? Дома восемь ртов, все — мал мала меньше. Сами еще зарабатывать не могут. Понимаете, какие дела, мисс.Я понимала и очень сочувствовала ей.Мне также было немного жаль леди Констанс, потому что, казалось, теперь я знаю, что сделало ее такой, какая она есть. Я не могла не думать о том, какие муки она должна была испытывать все эти годы. Ведь она, наверное, любила Чарли. Я чувствовала это. Чарли и Родерик составляли смысл ее жизни. И уже долгие годы она знала о пламенной страсти своего мужа к Дезире. Естественно, ей хотелось узнать как можно больше о своей сопернице. Все это вызывало жалость. Бедная леди Констанс! И бедная Герти.Через три дня приключилась неприятность с каменным бюстом, стоявшим на лестнице. Это был бюст одного из родовитых предков семьи. Водруженный на резную подставку из красного дерева, бравый генерал в форме украшал собой лестничную площадку между вторым и третьим пролетами лестницы.В обязанности Герти среди прочего входила уборка лестницы. Я слышала, как она упоминала о бюсте, называя его «тот старик, который в шляпе и с бакенбардами». Бакенбарды действительно были выполнены мастерски, а треуголка и мундир придавали генералу суровое достоинство и величие.— У меня от него мурашки по коже, — жаловалась Герти. — Так и кажется, что он следит за мной, проверяет, как я вымела в углах, и хочет дать нагоняй. А вчера он покачнулся. Эта штука для него слабовата, боюсь, не выдержит. Он слишком здоровый.Когда я поднималась по ступенькам, Герти находилась около бюста, смахивая с него пыль перьевой метелкой.— Здравствуйте, мисс, — сказала она. — Идете прогуляться?— Да.— Небось к этой мисс Вэнс. Вам ведь нравятся все эти старые осколки и обломки, правда?— Да, нравятся.Герти снисходительно улыбнулась. Потом, подойдя чуть ближе к бюсту, она слегка качнулась и схватилась за подставку, ища в ней опору. Бюст, пошатнувшись, с грохотом свалился на пол. Отскочив в сторону, я с ужасом уставилась на поверженного генерала. Герти в полном смятении озиралась вокруг.— Ах ты, Господи! Это конец, — пробормотала она.Должно быть, мы обе одновременно заметили, что кончик генералова носа лежит на ковре рядом с кусочком уха. В голове промелькнула мысль, что бедный генерал уже навсегда потерял свой грозный вид.Но когда я увидела несчастное лицо Герти, искаженное паническим ужасом, от моего легкомыслия не осталось и следа. Мне стало стыдно за то, что хотя бы на миг ситуация показалась мне забавной.Я приняла решение.— Я скажу, что это я его уронила, — объявила я Герти. — Скажу, что шла мимо, а подставка неустойчивая; я случайно дотронулась, бюст и упал.Лицо Герти осветилось надеждой.— О, мисс, но как же? Вы не сможете этого сделать.— Смогу.— Ее светлость очень рассердится.— Придется это пережить.— Она и так-то не очень вас любит, мисс, хотя меня еще меньше.— Но ты потеряешь работу. А что касается меня, она не может не любить меня больше, чем уже не любит сейчас, и если она предложит мне уехать, я так и сделаю. Поэтому я — совсем другое дело.— Хозяин не отпустит вас. Да и мистер Родерик — тоже. Они вас слишком любят. А она им перечить не станет.— Не волнуйся, Герти, предоставь это мне.— О, мисс, вы просто чудо!— Пожалуй, мне лучше поговорить с ней прямо сейчас.Я решительно направилась вверх по лестнице. Герти с обожанием смотрела мне вслед.Я постучала в дверь гостиной леди Констанс.— Войдите. Добрый день, — холодно проговорила она.— Добрый день, — ответила я. — К сожалению, произошла небольшая неприятность.Она вопросительно подняла брови.— Мне очень жаль, — продолжала я, — но когда я проходила мимо бюста, который стоит на лестнице, я, должно быть, задела его, и он свалился с подставки. Боюсь, что он пострадал.— Бюст? Вы имеете в виду генерала?— Да, — подтвердила я. — Бюст, который стоит на лестничной площадке.— Я должна сама посмотреть, что с ним случилось.Я последовала за ней вниз, по дороге успев заметить поспешно удаляющуюся Герти.Леди Констанс в растерянности смотрела на статую.— О, Боже, — проговорила она. — Этот бюст был семейной реликвией.— Не могу вам передать, как я огорчена случившимся.Она внимательно разглядывала кончик генеральского носа.— Да, все это крайне неприятно.Я чувствовала себя уязвленной, но думала о Герти, которая теперь была спасена — хотя бы на какое-то время.После этого случая я заметила, что леди Констанс просто не спускает с меня глаз. Казалось, она беспрестанно следит за мной. И хотя больше ни слова не было сказано о разбитом бюсте, мы обе постоянно помнили об этом. Я думала, что она радовалась моему проступку, надеясь, что я совершу еще что-нибудь такое, после чего уже не смогу оставаться в их доме.Я пообещала себе, что как только Чарли вернется, я скажу ему, что должна отсюда уехать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120