Она приложила ладони к пылающему лицу и дала волю слезам, которые едва сдерживала в присутствии принцессы Агнес.
«Я заплуталась… я пропала… я неисправимая грешница, я шлюха. Даже если я сообщу всем, что он самозванец, я все равно останусь такой».
Мысль о том, что, выдав его, она уже никогда не ощутит его прикосновения, не услышит его голос, была невыносима. Мерседес всем своим существом желала только одного – пробыть рядом с этим человеком до конца дней своих.
Спустя час Николас вошел в комнату и обнаружил Мерседес, лежащую на кровати в платье для верховой езды.
До этого, в холле, принцесса Агнес при встрече улыбнулась ему заговорщицки, будто они оба хранят какой-то общий секрет. Поздравляя его с победой, она произнесла несколько фраз по-немецки. Он мысленно обозвал себя трижды дураком за то, что выдал знание этого языка во время поединка.
Теперь, видя распухшее от слез личико Мерседес, Ник укорял себя еще больше.
Он молча приблизился, присел на край кровати. Она встрепенулась, резко приподнялась, из кармана ее выпал «кольт». Тускло поблескивая, он лежал на покрывале между ними.
Ник узнал это оружие. Он сам вручил его ей, чтобы она могла защитить себя в случае необходимости где-то за пределами гасиенды.
Он посмотрел на нее вопросительно.
– Да, я была там… и… да, я застрелила бы его, если б пришлось… – шептала она обреченно.
Мука в ее взгляде причиняла ему большее страдание, чем сабельные удары.
– Я рад, что не пришлось…
Сказав это, Ник, затаив дыхание, стал ждать ее слов, ее взрыва, ее обвинений. Несомненно, она разгадала его тайну.
Но Мерседес неожиданно кинулась ему в объятия, в отчаянии повисла на нем:
– Я так люблю тебя! Ради тебя я готова на все…
Ник погрузил лицо в волны ее волос.
– Не плачь, любимая, не плачь, – умолял он ее.
Мерседес с трудом подавила рыдания, всхлипнула несколько раз, вытерла заплаканные глаза. Ее лицо осветилось робкой улыбкой.
– Я, должно быть, выгляжу как пугало. Это из-за ребенка у меня такие перепады в настроении. Другие женщины переживают то же самое. Так мне говорили. Скоро это пройдет, как и тошнота по утрам.
– Для меня ты все равно прекрасна и такой будешь всегда. Моя любовь к тебе на всю жизнь.
Как он желал, чтобы она поверила ему и… простила его.
Но Ник не решался ни просить ее об этом, ни произнести хоть слово о том, что черной тенью легло между ними.
После ужина, когда леди удалились из-за стола, дон Энкарнасион пригласил джентльменов в свой кабинет, где их ждали кубинские сигары, выдержанный коньяк и портвейн. Все мужчины избегали упоминать о кровавой, выходящей за рамки правил дуэли, свидетелями которой они были на рассвете. Большинство гостей было глубоко уязвлено оскорбительными выкриками фон Шелинга насчет креолов и их умения воевать, но то, что один из них так безжалостно обошелся с противником, так хладнокровно заколол его, поверженного на землю, словно скотину, предназначенную на убой, вызывало у всех чувство неприятной неловкости.
Разговор, как всегда, зашел о политике. – Я слышал, что республиканцы намерены штурмовать Эрмосильо, – сказал Патрисио, нервно раскуривая сигару.
– А что собирается предпринять Базен по этому поводу? – Доротео обратился с этим вопросом к принцу.
Феликс дю Салм не спешил с ответом, дегустируя великолепный портвейн из подвалов дона Варгаса. Когда он наконец заговорил, его слова показались всем слишком обтекаемыми, а по выражению лица нельзя было понять, что он на самом деле думает.
– Трудно сказать, что будет, господа. Как известно, генерал Базен не получил от Наполеона дополнительных подкреплений, о которых просил.
– Ха! – презрительно произнес Герман Руис. – Пока мы здесь болтаем, периметр французских позиций все сжимается. Скоро они спрячутся за стенами Мехико, отдав всю остальную территорию.
– Такой поворот событий никогда не исключал наш император. Он давно планировал взять под контроль своими силами всю страну, когда французы уйдут оттуда. Одной из причин, по которым я предпринял поездку на север, как раз и является сбор информации из первых рук и последующий доклад Максимилиану о том, как лучше осуществить замену французского присутствия мексиканским.
– Значит, это правда, что Наполеон Третий приказал Базену возвращаться домой? – напрямик спросил проницательный дон Энкарнасион, уловив скрытый подтекст в многословных рассуждениях принца.
– Такое ожидается, но не в ближайшие месяцы. Возможно, в будущем году или еще позже, – осторожно ответил принц. – Французское присутствие в Мексике нужно лишь для поднятия авторитета мексиканского императора и утверждения его власти в стране.
– А готовы вы и дальше поддерживать эту власть? – спросил Николас, ставя своего недавнего секунданта в нелегкое положение. Но ему необходимо было узнать реакцию гасиендадо на разъяснения принца.
Салм-Салм помрачнел:
– Я не буду обманывать вас, заявляя, что тысячи хорошо вооруженных солдат вот-вот начнут патрулировать все дороги, все города и деревни такой необъятной страны, как Мексика. У нас нет такого количества солдат. Разумеется, мы нуждаемся в поддержке таких людей, как вы, – землевладельцев благородного происхождения, готовых обнажить меч и встать на защиту монархии. Материальная помощь нам также крайне необходима.
– Многие из нас уже сделали и то, и другое. И многим пожертвовали ради императора, – негромко произнес Руис. Его пустой рукав служил подтверждением этих слов.
Пока продолжалась кажущаяся нескончаемой пикировка старших по возрасту гасиендадо с принцем, Ник хранил молчание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141