Джанет Уайт, довольно неприметная молодая особа, вечно таскавшаяся в перепачканных юбках, на сей раз пришла в одеянии, которое сама считала «полувечерним» платьем. Именно она первой обратилась к Эрминтруде:
– Ничего, что мы ввалились к вам без приглашения, миссис Картер? Просто папе захотелось пообщаться с мистером Картером, вот я и подумала: а почему бы и нам с Аланом не заскочить? Впрочем, если мы не вовремя…
Эрминтруда поспешила перебить ее, заверив со всей добротой в голосе, на которую только была способна:
– Что вы, милая, я всегда рада видеть вас с Аланом. Познакомьтесь, пожалуйста – князь Алексис Варасашвили.
Если Эрминтруда и питала страхи, что Джанет попытается завладеть вниманием ее высокопоставленного гостя, то они вскоре улетучились. Джанет казалась растерянной и, устроившись рядом с Мэри, сидела будто воды в рот набрав. Обрученная с чайным плантатором с Цейлона, она никак не могла решиться на отъезд, словно опасаясь бросить отца с братом на произвол судьбы. Князь пугал ее, непривычную к высшему свету, поэтому вместо того, чтобы прислушиваться к беседе, она принялась занудно пересказывать Мэри содержание недавно полученного от жениха письма.
Ее брат, стройный молодой человек с длинными волосами, бесцеремонно устроился на софе по соседству с князем, возвестив, что является давним поклонником русской школы.
– А что это за школа? – изумилась Эрминтруда.
– Я имею в виду литературную школу, миссис Картер, – с улыбкой ответил Алан.
Гарольд Уайт, стоявший у бара в ожидании, пока Уолли смешает ему коктейль, подметил:
– Похоже, мой отпрыск оседлал своего любимого конька. Поставьте его на место, миссис Картер. Чем целыми днями читать, пусть лучше работать идет.
– Не приставай к Алану, – сказал Уолли. – Я тоже обожаю книжки читать. Только не летом, конечно.
Алан, пропустив его реплику мимо ушей, повернулся к князю и изрек:
– Чехов!
Вики, посмотревшая в театре «Вишневый сад» и, решив, должно быть, что хватит ей уже держаться в тени, продекламировала:
– О, да – утонченная психология гуманизма! Чудесная вещь, замечательная!
– О, Вики, у тебя новая прическа! – ни к месту воскликнула Джанет.
– Да, – горделиво ответила Вики. – Я так самовыражаюсь. Сегодня мне вдруг показалось, что в меня вселился чей-то дух. Мне пришлось таким образом попытаться приспособиться к нему. Вот!
– Ты просто очаровательна! – негромко сказал Алан. – Порой мне даже кажется, что в твоих жилах течет русская кровь.
Уайт осадил сына, заявив, что тот слишком много болтает, а Стил добавил, что лично он ничего для себя в Чехове не открыл.
– Ну надо же! – воскликнул уязвленный Алан. – А искусство говорить полунамеками? А тонкий стиль? Посмотрев «Три сестры», я потом неделю в себя приходил!
– Я тоже, – проворчал Уолли. – Предупредили бы меня, какая это тягомотина, ноги бы моей в театре не было!
– Я согласна, – неожиданно поддержала мужа Эрминтруда. – То есть, пьеса очень умная, безусловно, но лично я считаю, что развлекаться нужно иначе.
– А вот «Чайка» мне понравилась еще больше, – заявил Алан. – Тоска и безысходность наваливаются на тебя с такой силой, что грозят раздавить.
– Лично я посещаю театр вовсе не для того, чтобы быть раздавленной тоской и безысходностью, – отрезала Эрминтруда.
Прежде чем Алан успел придумать уничтожающую ответную реплику, князь наградил Эрминтруду обворожительной улыбкой и произнес:
– Вы, как всегда, правы, крупиночка. Вы созданы для света и радости.
– А возьмите Гоголя! – вскричал Алан. – Как тонко увязываются в его творчестве мистика и реальность. Особенно – в «Мертвых душах».
– Ну и что? – хмыкнул Уолли. – Ты, вот, говоришь: «Возьмите Гоголя»! А кому он нужен-то, твой Гоголь? И ни о каких дохлых душах мы разговаривать не собираемся. Захвати лучше Вики, и сгоняйте партию в бильярд.
– Ох, уж это ваше пристрастие к шарам! – горько вздохнул Алан. И обратился к князю:
– Вас не удивляет наша увлеченность спортом?
– На мой взгляд, друг мой, вы куда более увлечены русской литературой, чем спортом. Должен сказать, однако, что при переводе на английский кое-что пропадает.
При упоминании о спорте, Эрминтруда тут же сообразила, что хотела забрать у соседа ружье. С минуту она тщетно пыталась привлечь внимание Уолли, после чего ткнула локтем Мэри и прошептала:
– Напомни ему про ружье!
Мэри не сочла нужным секретничать и тотчас сказала:
– Дядя Уолли, вы не забыли, что хотели попросить мистера Уайта вернуть ружье?
Не ожидавшая столь лихого наскока Эрминтруда покраснела до корней волос, Уайт же тут же рассыпался в извинениях.
– Черт, совсем из головы выскочило, – сокрушался он. – Жаль, что вы не позвонили – я бы сейчас его принес. Вот что, миссис Картер, я завтра утречком непременно занесу его.
– Ох, вы не подумайте… я вовсе не хотела, – смущенно залопотала Эрминтруда. – Просто Уолли завтра отправляется на охоту вместе с нашим гостем. Я вовсе не возражаю, чтобы вы брали ружье, ведь Уолли так редко охотится…
Но Уолли тут же испортил впечатление от ее великодушной речи, презрительно фыркнув:
– Утром ты вовсе не так со мной говорила! Ты даже не представляешь, Гарольд, какую нахлобучку я получил за то, что посмел одолжить тебе дробовик!
Глаза Эрминтруды предательски увлажнились. Заметив, что Стил вот-вот взорвется, Мэри быстро предложила:
– А что, если нам и в самом деле поиграть в бильярд? Джанет, ты пойдешь с нами?
Джанет ответила, что предпочитает понаблюдать за ними, поскольку сама играет из рук вон плохо. Стил же согласился, а князь заявил, что сочтет за честь погонять шары в столь замечательной компании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14