ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Ему можно сказать все что угодно и быть уверенным, что он все поймет правильно, – порывисто сказала Фанни и, расчувствовавшись, обняла мать. – Мамочка, дорогая, я так рада, что он тебе нравится!
Миссис Уингам, обнимая дочь, почувствовала, как слезы – слезы благодарности – подступили к ее глазам, но тут кто-то постучал в дверь. Это был посыльный к мисс Уингам, передавший, что экипаж миссис Стреттон ждет ее.
Глава 3
Фанни задержалась на пикнике, но все равно в тот вечер выглядела лучше всех. Несколько человек отметили это; а лорд Харлестон, угощая свою даму бокалом шампанского, сказал с обаятельной улыбкой:
– Вас надо поздравить, мадам! Я еще не видел такого привлекательного создания, как ваша дочь. Она так и пышет здоровьем! Какая непосредственность! К тому же мне кажется, что ее характер вполне соответствует ее внешности.
– Действительно, милорд, она – чудеснейшая девушка! – отвечала миссис Уингам, краснея от удовольствия и глядя ему в глаза. – Я тоже думаю – хотя, может быть, и предвзято, – что она очень красива. Знаете, она похожа на своего отца.
– Правда? – произнес его сиятельство, усаживаясь рядом с миссис Уингам на диван. – А я уверен, что она – копия своей мамочки.
– О нет, – возразила вдова, – мой муж был очень видным мужчиной.
Сэр Харлестон наклонил голову.
– К сожалению, я не был знаком с мистером Уингамом. Будь он сегодня с нами, он гордился бы своей дочерью. – Глаза Харлестона не отрывались от Фанни, пока та болтала неподалеку с одним из джентльменов, потом он снова перевел взгляд на миссис Уингам и добавил: – И ее мамой тоже. Редко можно встретить острый ум в красивой головке, мадам, и Фанни говорила мне, что своим образованием она обязана вам.
– Да, это так! – подтвердила миссис Уингам. – Мне было не по средствам нанимать Фанни гувернеров и профессоров. Если вы считаете ее достаточно образованной, то я чувствую себя польщенной!
– Ни одному гувернеру или профессору не удалось бы достичь столь восхитительного результата! Не правда ли?
– О, вы мне слишком льстите, милорд! – Это все, что могла сказать в ответ миссис Уингам.
– Я никогда не льщу, – грустно произнес Харлестон, забирая у хозяйки дома пустой бокал. – Кажется, нам собирается помешать леди Лютон. Мне необходимо сказать вам нечто очень важное, но сейчас не то место и не то время. Прошу простить меня и дать возможность переговорить с вами с глазу на глаз в любое удобное для вас время.
Чувства переполняли сердце Кларисы Уингам, и она едва смогла выдавить из себя:
– Когда пожелаете, милорд! Я буду счастлива принять вас! Когда леди Лютон приблизилась к ним, Харлестон встал:
– Тогда, скажем, завтра, в три?
Миссис Уингам согласно кивнула; он поклонился и пошел прочь, и вскоре мадам заметила его высокую стройную фигуру рядом с Фанни. Фанни с улыбкой смотрела на него снизу вверх. Она протянула ему руку, которую Харлестон взял и задержал в своей, что-то говоря ей, от чего девушка покраснела. Вдова же, увидев это, ощутила легкий укол ревности. Она почувствовала, что проблемы Фанни заставляют ее вести себя глупо, и решительно переключила свое внимание на леди Лютон.
Глава 4
Убедившись, что у ее дочери не назначено никаких гостей на следующий день, миссис Уингам была удивлена, когда, вернувшись после посещения магазинов на Бонд-стрит, обнаружила, что ланч из холодного мяса и фруктов был накрыт только на одного. Она спросила дворецкого, нанятого, как и дом, на один сезон, не ушла ли мисс Фанни со своей горничной.
– Нет, мадам, они ушли с военным.
Миссис Уингам побледнела от предчувствия катастрофы и беззвучно повторила:
– С военным!
– Неким мистером Кентоном, мадам. Мисс Фанни, видимо, очень хорошо с ним знакома. Даже очень хорошо, если мне позволено так сказать, мадам!
Собравшись с силами, миссис Уингам произнесла:
– Да, мистер Кентон – старый друг! Я и не знала, что он в городе. Вы, кажется, сказали, что он и мисс Фанни уехали вместе?
– Да, мадам, в наемном экипаже. Как я понимаю, в Сити. Мистер Кентон попросил кучера высадить их у Темпла.
Но даже этот вполне респектабельный адрес не мог успокоить напряженные нервы мисс Уингам. Весь район от Темпл-Бар до собора Святого Петра казался ей зловещим. Среди мыслей, роившихся у нее в голове, самыми актуальными были тайные браки, коллегия юристов и специальные разрешения. Она была вынуждена присесть, так как колени у нее дрожали. Ее дворецкий принес поднос, на котором лежала сложенная записка.
Она была краткой и написана простым карандашом:
«Дорогая мамочка, прости меня, но я убежала с Ричардом. Ты все узнаешь, но сейчас у меня нет времени. Прошу, не сердись на меня! Я так счастлива!»
До сознания миссис Уингам дошло, что ее спрашивают, будет ли она завтракать или подождет мисс Фанни, и она услышала свой собственный голос, отвечающий с удивительным спокойствием:
– Не думаю, что мисс Фанни вернется домой к ланчу. Затем она придвинула стул к столу, с трудом проглотила несколько кусочков цыпленка и глотнула вина. Минута тихой задумчивости если и не принесла облегчения, то по крайней мере успокоила ее страхи. Она не могла поверить, что Фанни и Ричард хоть на минуту задумывались о неправомерности тайного брака. Но появление Ричарда воскресило все нежные чувства Фанни к нему, в которых, учитывая ее записку, сомневаться не приходилось. Миссис Уингам не могла придумать, что же ей делать, и в состоянии полной нерешительности поднялась в спальню. Сняв шляпку и заменив ее кружевным капором, она завязала ленты под подбородком; ей оставалось только ожидать последующих вестей от беглецов, поэтому она прошла в салон и попыталась занять себя вязанием.
1 2 3 4 5
Миссис Уингам, обнимая дочь, почувствовала, как слезы – слезы благодарности – подступили к ее глазам, но тут кто-то постучал в дверь. Это был посыльный к мисс Уингам, передавший, что экипаж миссис Стреттон ждет ее.
Глава 3
Фанни задержалась на пикнике, но все равно в тот вечер выглядела лучше всех. Несколько человек отметили это; а лорд Харлестон, угощая свою даму бокалом шампанского, сказал с обаятельной улыбкой:
– Вас надо поздравить, мадам! Я еще не видел такого привлекательного создания, как ваша дочь. Она так и пышет здоровьем! Какая непосредственность! К тому же мне кажется, что ее характер вполне соответствует ее внешности.
– Действительно, милорд, она – чудеснейшая девушка! – отвечала миссис Уингам, краснея от удовольствия и глядя ему в глаза. – Я тоже думаю – хотя, может быть, и предвзято, – что она очень красива. Знаете, она похожа на своего отца.
– Правда? – произнес его сиятельство, усаживаясь рядом с миссис Уингам на диван. – А я уверен, что она – копия своей мамочки.
– О нет, – возразила вдова, – мой муж был очень видным мужчиной.
Сэр Харлестон наклонил голову.
– К сожалению, я не был знаком с мистером Уингамом. Будь он сегодня с нами, он гордился бы своей дочерью. – Глаза Харлестона не отрывались от Фанни, пока та болтала неподалеку с одним из джентльменов, потом он снова перевел взгляд на миссис Уингам и добавил: – И ее мамой тоже. Редко можно встретить острый ум в красивой головке, мадам, и Фанни говорила мне, что своим образованием она обязана вам.
– Да, это так! – подтвердила миссис Уингам. – Мне было не по средствам нанимать Фанни гувернеров и профессоров. Если вы считаете ее достаточно образованной, то я чувствую себя польщенной!
– Ни одному гувернеру или профессору не удалось бы достичь столь восхитительного результата! Не правда ли?
– О, вы мне слишком льстите, милорд! – Это все, что могла сказать в ответ миссис Уингам.
– Я никогда не льщу, – грустно произнес Харлестон, забирая у хозяйки дома пустой бокал. – Кажется, нам собирается помешать леди Лютон. Мне необходимо сказать вам нечто очень важное, но сейчас не то место и не то время. Прошу простить меня и дать возможность переговорить с вами с глазу на глаз в любое удобное для вас время.
Чувства переполняли сердце Кларисы Уингам, и она едва смогла выдавить из себя:
– Когда пожелаете, милорд! Я буду счастлива принять вас! Когда леди Лютон приблизилась к ним, Харлестон встал:
– Тогда, скажем, завтра, в три?
Миссис Уингам согласно кивнула; он поклонился и пошел прочь, и вскоре мадам заметила его высокую стройную фигуру рядом с Фанни. Фанни с улыбкой смотрела на него снизу вверх. Она протянула ему руку, которую Харлестон взял и задержал в своей, что-то говоря ей, от чего девушка покраснела. Вдова же, увидев это, ощутила легкий укол ревности. Она почувствовала, что проблемы Фанни заставляют ее вести себя глупо, и решительно переключила свое внимание на леди Лютон.
Глава 4
Убедившись, что у ее дочери не назначено никаких гостей на следующий день, миссис Уингам была удивлена, когда, вернувшись после посещения магазинов на Бонд-стрит, обнаружила, что ланч из холодного мяса и фруктов был накрыт только на одного. Она спросила дворецкого, нанятого, как и дом, на один сезон, не ушла ли мисс Фанни со своей горничной.
– Нет, мадам, они ушли с военным.
Миссис Уингам побледнела от предчувствия катастрофы и беззвучно повторила:
– С военным!
– Неким мистером Кентоном, мадам. Мисс Фанни, видимо, очень хорошо с ним знакома. Даже очень хорошо, если мне позволено так сказать, мадам!
Собравшись с силами, миссис Уингам произнесла:
– Да, мистер Кентон – старый друг! Я и не знала, что он в городе. Вы, кажется, сказали, что он и мисс Фанни уехали вместе?
– Да, мадам, в наемном экипаже. Как я понимаю, в Сити. Мистер Кентон попросил кучера высадить их у Темпла.
Но даже этот вполне респектабельный адрес не мог успокоить напряженные нервы мисс Уингам. Весь район от Темпл-Бар до собора Святого Петра казался ей зловещим. Среди мыслей, роившихся у нее в голове, самыми актуальными были тайные браки, коллегия юристов и специальные разрешения. Она была вынуждена присесть, так как колени у нее дрожали. Ее дворецкий принес поднос, на котором лежала сложенная записка.
Она была краткой и написана простым карандашом:
«Дорогая мамочка, прости меня, но я убежала с Ричардом. Ты все узнаешь, но сейчас у меня нет времени. Прошу, не сердись на меня! Я так счастлива!»
До сознания миссис Уингам дошло, что ее спрашивают, будет ли она завтракать или подождет мисс Фанни, и она услышала свой собственный голос, отвечающий с удивительным спокойствием:
– Не думаю, что мисс Фанни вернется домой к ланчу. Затем она придвинула стул к столу, с трудом проглотила несколько кусочков цыпленка и глотнула вина. Минута тихой задумчивости если и не принесла облегчения, то по крайней мере успокоила ее страхи. Она не могла поверить, что Фанни и Ричард хоть на минуту задумывались о неправомерности тайного брака. Но появление Ричарда воскресило все нежные чувства Фанни к нему, в которых, учитывая ее записку, сомневаться не приходилось. Миссис Уингам не могла придумать, что же ей делать, и в состоянии полной нерешительности поднялась в спальню. Сняв шляпку и заменив ее кружевным капором, она завязала ленты под подбородком; ей оставалось только ожидать последующих вестей от беглецов, поэтому она прошла в салон и попыталась занять себя вязанием.
1 2 3 4 5