Яхта слишком велика, чтобы с ней мог справиться один человек.
Ричмонд отвечал Хьюго через плечо, повернув к нему голову, но Антея, которая в этот момент смотрела вперед, неожиданно сказала:
— Боже правый! Сюда направляется этот надоедливый таможенный офицер. Вот уж вездесущий! Какого черта он тут делает, интересно знать?
— Это знает только бог, — ответил Ричмонд, неприязненно наблюдая за приближением всадника.
— Ради бога, будь повежливей с этим беднягой, — попросила она. — Последний раз я столкнулась с ним, когда прогуливалась с дедушкой, а он был столь опрометчив, что имел наглость заговорить с нами. Офицер получил такой отпор, что теперь, как мне кажется, он считает нас связанными с контрабандистами.
— Жаль, меня с вами тогда не было, — с усмешкой сказал Ричмонд.
— Я с превеликим удовольствием уступила бы тебе свое место. Дедушка тогда был просто ужасен. Добрый день, мистер Оттершоу!
Таможенный офицер, молодой человек с твердо сжатыми губами и с жестким взглядом неглубоко посаженных серых глаз, подъехал к ним и поднял руку в приветственном салюте.
— Добрый день, мэм.
— Куда путь держите, лейтенант? — осведомился Ричмонд. — На поиски контрабанды среди песков, верно? Лично я здесь никогда ничего подозрительного не видел.
Лейтенант ответил безразличным тоном, который соответствовал его прямой спине и неулыбчивой физиономии:
— Нет, сэр. Я еду в Лидд. Видел вашу яхту в Макрельей бухте.
— Да, я хочу показать ее своему кузену. Лейтенант Оттершоу, это майор Дэрракотт из 95-го полка.
— Сэр! — сказал лейтенант, снова отводя руку в салюте.
Хьюго прикоснулся к шляпе в приветственном жесте и произнес с улыбкой:
— Береговая охрана? — Лейтенант слегка поклонился. — Мне говорили, что служба на этом побережье не сахар.
— Так точно, сэр, — подчеркнуто сурово ответил лейтенант. — Но возможно, мы увидим перемены в ближайшем будущем.
— Да, вы установили отличный заслон контрабанде, — заметил Ричмонд. — С таможенным крейсером и конфискацией контрабандных товаров в пользу государства вы к концу года очистите весь Ла-Манш, лейтенант.
— Искоренение нелегальной торговли, сэр, было бы достигнуто, несомненно, скорее, если бы жители прибрежных графств с меньшей симпатией относились бы к негодяям, занимающимся контрабандой.
— Если бы налоги были не столь грабительскими, вам не пришлось бы бороться с контрабандой, — возразил Ричмонд. — Это все вина правительства и чугуноголовых чиновников. Выход у них под носом, но, вместо того чтобы сократить налоги, они бросают деньги на ветер, тратясь на превентивные меры.
— Нет, это не выход, — вмешался Хьюго. — Закон может быть идиотским, но все равно ему следует подчиняться. — Он посмотрел на Оттершоу и вежливо сказал: — Я сам из Западного райдинга [11]. Говорят, в портах процветает контрабанда, я, правда, не слишком об этом осведомлен…
— Если бы только в портах, — горько посетовал Оттершоу.
— Да, у вас тут хлопот полон рот, ведь французский берег отсюда совсем недалеко. Не хотел бы я оказаться на вашем месте — особенно при таком отношении к вам местного населения. Уж мне-то, как никому, известно, что это значит.
— А что, испанцы тоже были враждебно к вам настроены? — спросил Ричмонд. — А я-то думал…
— К нам они относились нормально, но вот к французам… — Хьюго кивнул таможенному офицеру. — Вам здесь нужен целый полк, но я сомневаюсь, что это возможно. Лично я бы сказал, что это — задача целого флота.
— Адмиралтейство, сэр, теперь контролирует блокаду побережья, а крейсера патрулируют по каналу под командованием весьма способного и ревностного офицера. Я счастлив сказать, что прорваться сквозь блокаду с каждым днем становится все более опасным предприятием.
— Господи, да! — воскликнул Ричмонд. — Скоро и в море выходить будет небезопасно. На прошлой педеле мою яхту остановил для осмотра один из сторожевых кораблей. Только одному Богу известно, что подумал обо мне капитан. Он выстрелил из пушки, и ядро чуть было не задело нос моей яхты. Он стал спрашивать, кто я такой, откуда и куда следую и почему не повиновался его приказу, хотя именно этим я был в тот момент и занят. По его же мнению, оказалось, что я проигнорировал сигнал. До сих пор удивляюсь: почему меня не взяли на абордаж?
— На всех судах несут вахту, сэр. И обязанность береговой охраны — обращать особое внимание на любое судно, которое ведет себя подозрительно. Неповиновение приказу, естественно, вызывает сильные подозрения, хотя в вашем случае офицер быстро понял, что они были беспочвенны.
Дав такую суровую отповедь, лейтенант откланялся, церемонно отсалютовав. Он поехал прочь, не сказав больше ни слова и не улыбнувшись.
— Вы когда-нибудь видели такого надутого индюка? — скорбно вопросил Ричмонд. Майор задумчиво посмотрел на кузена.
— Похоже, он к тебе придирается, — как-то странно протянул он. — Вероятно, ты ему пришелся не по нраву, парень.
— Не думаю, что ему по нраву любой из нас, — сказала Антея. — И в этом виноват дедушка! Он был высокомерен до гнусности с этим беднягой. Могу поспорить: все таможенники придерживаются мнения, что все бренди, которое имеется у нас в доме, контрабандное.
— Неужели? — изумился Хьюго. — Тогда это все и объясняет!
Глава 8
Времени на осмотр яхты оставалось не так много, как хотелось бы владельцу судна. Вся компания припозднилась бы к обеду, если бы Ричмонд обнаружил у Хьюго чувства сродни его, однако тот, хотя и делал толковые замечания, когда ему демонстрировали те или иные совершенства судна, плохо разбирался в морском деле и проявил немедленную готовность оставить берег, как только Антея стала выказывать первые признаки беспокойства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116